— Я не твоя жена.
— Готов поклясться, ты сказала мне, что наш развод еще не состоялся.
— Мы найдем способ разорвать эту связь. Разве не это ты сказал?
Даллас коротко кивнул. Он действительно это сказал и все еще хотел. Что было одной из причин, почему он так усердно огораживался от ее воспоминаний. Чем больше он о ней знает, чем тяжелее будет разрыв. Он уже жалел, что не может притянуть ее к себе и защитить от любой боли.
— Куда ты направлялась в такой спешке? — спросил он.
— Хочешь сказать, что не знаешь?
— Я не могу прочитать тебя прямо сейчас. — Даллас провел исследование. Чрезмерные эмоции замедляли информационный обмен между ними. В том числе и чрезмерное возбуждение. Если он хотел сохранить свои тайны, то должен был поддерживать в ней возбуждение.
Какая грязная работа.
Тайны также можно похоронить. После первоначального обмена воспоминаниями через связь будет проходить только та информация, которую они специально обдумывают в присутствии друг друга.
— Куда ты направлялась? — спросил он снова.
— Найти тебя.
Правда или ложь? Он хотел бы понять это через связь.
Она заломила свои руки.
— Я не смогла достучаться до Джейд. Ты знаешь где она?
— Да. Она в другом месте.
Лилика подошла ближе, схватила его за футболку и встряхнула.
— Скажи мне, Даллас.
Его имя на ее устал звучало лучше, чем что-либо. Он стал твердым за считанные секунды… и она была достаточно близко, чтобы потереться об него. Так близко, что он мог чувствовать тепло, исходящее от ее гибкого тела.
— Джейд ранена, но выздоравливает в секретном месте, где ее охраняют.
— Все еще ранена? Расскажи мне все!
Беспокойство на ее лице, смягчило его.
— Не знаю характер ее ран, но ее охраняет агент секретных операций по имени Джон Бесфамильный.
Лилика вздернула подбородок.
— Джейд тоже будет приманкой?
Итак, она разгадала его план выманить Тринити из укрытия и положить конец царству террора, не причинив вреда. «Теряю хватку».
Он сменил тему, процедив сквозь зубы:
— Ты оставила меня разбираться с Уолшем в одиночку.
— Э, да. Я дьявол. Так я поступаю. — Он прикусила нижнюю губу. — Но спасибо.
Остатки гнева испарились. Дьявол. Доктора называли ее Маленьким Кошмаром в детстве и Леди Кошмаром позже. Все ради эксперимента. Называя ее злой и заставляя поверить в это, они предположили могут ли предугадать ее реакции на определенные ситуации. Они знала об их поступке и его причине, но знать и принять это совсем разное.
— Ты не дьявол, Лилика.
— Да, я такая. — Огоньки в ее глазах разгорелись ярче и закружились сильнее от ветра, которого Даллас не чувствовал. — Я убиваю без угрызений совести.
— Как и я.
— Да, но ты делаешь это для защиты людей. Я же без причины.
Он выругался. Она знала каждую деталь его прошлого, так ведь? Увидела его воспоминания, также как он ее.
— Ты убила кого-нибудь по дороге сюда?
Оскорбленная, она практически выплюнула:
— Нет.
— Тогда ты не убиваешь без причины. Раньше ты убивала по приказу или страдала из-за отказа. У тебя была причина. Ты надеялась защитить себя и сестер.
Лилика открыла рот, затем резко его закрыла. Он знал, что она хотела опровергнуть его слова, назвать лжецом, но не могла. Связь…
— Кстати, не за что, — сказал он. — Уолш мертв. Снова.
— Откуда ты знаешь, что он не… неважно. Ты отрубил ему голову лифтом.
Неужели он послал этот образ в ее сознание?
Она отстранилась от него, и Даллас чуть не прикрикнул ей вернуться.
— Я не позволю тебе покончить с Тринити, — сказала она.
— Она больна. Хищник. — Он не станет ей лгать о таком. Не потому что она бы почувствовала правду, а потому что ее уважает. Как воин воина он пытался заставить ее понять. — Она заражает невинных, и нет лекарства ни для нее, ни для них.
Отчаяние омрачило ее черты.
— Я запру ее. Не позволю ей причинять боль…
— Это не вариант. У тебя нет ресурсов, чтобы с ней справиться. Если ей не позволить поделиться, болезнь усилится внутри нее и убьет. — А.У.Ч. посадила несколько ее жертв за решетку и дорогой ценой узнали правду. — Тогда оно ускользнет и найдет нового хозяина. Ее нужно правильно содержать, пока мы не найдем способ уничтожить болезнь. Заперев ее внутри, я окажу миру услугу. И, когда придет время ее убить, сделаю это гуманно.
Ее плечи поникли, и Лилика прошептала:
— Мои сестры — все, что у меня есть.
Ее взгляд, ее тон… все в ней заставляло его сердце раскалываться. Часть его жаждала сказать ей: «Теперь у тебя есть я».