Кроме того, если она действительно рождена как Сципион и не имеет в своей родословной некромантов, то никаких способностей к нашей родовой магии у неё нет и быть не может.
Но, всё-таки не помешает проверить.
С этими мыслями я встал из-за стола, понимая, что больше ничего толкового от Эмре не добьюсь.
— Если ты ждёшь от меня благодарности, — обратился к нему я, — то напрасно. Я прекрасно понимаю, зачем ты это делаешь. Но будь уверен, что я запомню твою услугу.
Он тоже встал и закивал, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость.
— Если я могу ответить ещё на какие-то вопросы…
— Я об этом сообщу, — закончил за него я, — но пока этого не произойдёт, рекомендую забыть обо мне и моём клане. Сделай вид, что ты, как и все остальные, ровным счётом ничего не знаешь.
— Разумеется, — коротко подтвердил он.
После этого я вышел из кабинета, оставив внутри свою ящерку. Ненадолго, но этого хватило, чтобы заметить, как, после моего ухода, Эмре Демир достал из шкафчика стола пузырёк с успокоительным. Таблетки, прописанные кем-то из Вийонов, чтобы сердце от стрессов так сильно не колотилось.
— Не понимаю, господин капитан, — возмущался один из патрульных из охраны очага, который недавно был очищен странным малочисленным кланом, — почему мы сюда приехали? Мы же не должны покидать пост? И почему мы, армия, должны отдавать отчёт каким-то бандитам⁈
Несмотря на то что он обращался к старшему по званию, его негодование было настолько сильным, что он даже забыл о субординации.
Ну и ещё потому, что они так долго служили вместе, что порой оба об этом забывали.
Вот и сейчас капитан не стал его одёргивать, а только раздражённо сплюнул и ответил:
— Отставить нытьё, сержант. Думаешь, мне самому это нравится? Приказ сверху пришёл. А мы с тобой… даже я, чёрт возьми!.. простые солдаты. И обсуждать приказы не имеем права.
Обменявшись этими фразами, вояки выбрались из армейского джипа и осмотрелись.
Это была главная улица небольшой деревеньки, которая долгое время являлась бандитской базой.
Но сейчас об этом напоминали лишь несколько элитных автомобилей, припарковавшихся возле самого большого из домов.
Вокруг машин кучковались их хозяева-братки. Причём было видно, что сюда съехалась, наверное, самая верхушка банды.
О нет, они были вовсе не похожи на тех оборванцев, что обычно приезжали к посту, чтобы требовать дань с браконьеров.
Одетые с иголочки в брендовые вещи, с дорогими аксессуарами вроде толстых золотых цепочек, часов и перстней.
Они будто бы снимались в пафосной криминальной драме, из тех, что делают на деньги самих бандитов, чтобы сделать их непростое ремесло привлекательнее для юных дурачков.
— Вот они! — прокомментировал появление армейского джипа один из них.
И от всей дружной компании отделился и пошёл в их сторону ещё один.
А по уверенности и апломбу, с которым он себя держал, было просто догадаться, что это и есть их лидер.
Цербер, а это был именно он, подошёл к солдатам и с присущей ему наглостью начал допрашивать военных:
— Что за дела, парни? Прямо под вашим носом пропадает целая база моих ребят. Бесследно. Что это за херов бермудский треугольник тут вдруг образовался?
Он сунул руки в карманы и уставился на них нахальным взглядом, явно ожидая, что они сейчас будут делать всё, чтобы ему угодить.
И, стоит сказать, считал он так неспроста.
Любого можно запугать или купить. Под таким девизом Цербер строил свою криминальную империю. И очень может быть, что связей в силовых и государственных структурах у этого мафиози было больше, чем у кого-либо.
Да и сам он был не промах.
Получив от природы сильный дар, он постоянно его развивал. И в итоге добился таких успехов, что даже многие кланы не спешили переходить дорогу Церберу и его людям.
Он же активно набирал одарённых в свой ближний круг.
Он искал проблемных подростков, отщепенцев и прочих магов, от которых отказывались их кланы. Или тех, кто сами уходил за более свободной, вольной жизнью.
Всех он вербовал к себе. И с большим успехом.
Может быть потому, что был таким сам. Родившись в довольно крупном клане, он с раннего возраста знал, что такая жизнь не для него. Подчиняться старейшинам и делать всё во благо рода… зачем? Когда можно делать то же самое, но ради себя?
И Цербер сбежал, изменил личность и даже внешность, чтобы цепные псы его бывшего клана не пытались вернуть его или наказать.
И с тех самых пор началось его восхождение на самый верх столичной криминальной элиты. Он одинаково уверенно чувствовал себя и в коридорах мэрии, и на «стрелках» в пригородах и промзонах. В общем, был тем ещё засранцем, и сегодня ему кто-то сильно наступил на хвост.