– Вот видишь, какие они непостоянные, – вполголоса заметил Танарис, исподтишка наблюдая за разумно организованным лагерем, в котором каждый знал свое место и занимался нужным делом. – С утра едва не выли в голос, а теперь почти в порядке. Всего-то день прошел!
Элиар независимо пожал плечами.
– Смертные живут мало, вот и привыкают гораздо быстрее, чем мы. В том числе, и к смерти. Трудно ждать долгого траура от тех, чья жизнь длится не дольше, чем у бабочки-однодневки. Но, по крайней мере, тут станет гораздо спокойнее, а то их дрянной пацан мне изрядно надоел.
– Тс-с. Не напоминай. Пусть угомонятся.
– Я вообще не понимаю, зачем его надо было сюда тащить! Неужели не было другого времени – волочь через полИнтариса в гости к родственникам?!
– У него нет родственников, – машинально оборонил Таррэн.
– Гм. Тогда я уже вообще ничего не понимаю.
– А чего тут понимать? – пожал плечами Танарис. – Урантар совершенно напрасно рискнул его жизнью, взяв с собой, вот и получилось, как всегда: потеряли, когда не ждали. Он сам виноват – это не прогулка по парку под вооруженной охраной и не забавное приключение. Надо было думать раньше. ДО того, как брать с собой в этот поход неразумного сопляка.
Таррэн незаметно вздохнул и не стал продолжать тему: смерть человеческого мальчишки неожиданно больно его зацепила за живое, потому что слишком уж внезапно напомнила о том, чего он совсем не хотел вспоминать. После страшных рубцов, от одного вида которых душа просто переворачивалась от ужаса, эльф, как ни старался, до сих пор не мог прийти в себя. Потому что они слишком живо походили на те, что он когда-то видел. И заставляли все больше убеждаться в мысли, что его высокомерные сородичи уже давно потеряли право называться мудрейшей расой Лиары. Что Темные, что Светлые. Они полностью утратили понимание того, во имя чего его древний предок отдал когда-то свою жизнь и бессмертную душу. Давно и безвозвратно потеряли свое величие, память и законную гордость некогда единого и великого народа. Он с горечью признавал, что Перворожденные слишком давно не вспоминали о милосердии и искреннем сочувствии, отбросили их, как ненужный пережиток прошлого. И этим неприятно отличались от гораздо более слабых, ненадежных и мало живущих смертных. У которых, тем не менее, хватало смелости жертвовать даже этими жалкими крохами ради того, что они считали действительно важным: ради детей, любимых, невинных и всех тех, кто еще нуждался в их поддержке и помощи.
Эльф пробежался глазами по слегка ожившим лицам людей, с которыми им волею судьбы придется провести еще не один день, и неожиданно попытался прикинуть, кто из этих полутора десятков человек отправится с ними дальше, в Серые Пределы. Разумеется, он мог сделать проще и всего лишь назвать вслух пароль, о котором предупредил его король, но так было гораздо интереснее. К тому же, хотелось проверить себя и убедиться в том, что за неполные два века, проведенных среди смертных, он научился неплохо их понимать.
Спустя некоторое время Таррэн с уверенностью нашел все пять пар глаз, в которых отчетливо прочитал абсолютно ясное понимание ситуации, и удовлетворенно улыбнулся – Мирдаис действительно отправил с ним опытных ветеранов: Бортворские Головорезы, Драгуны, Гвардейский полк и Бешеные Лисы издавна считались военной элитой страны. И, хотя Красные Драгуны давно не существовали, как класс, а остальные полки давно не вели активных боевых действий, скромные метки заслуженных ветеранов были скрыты под одеждой не настолько хорошо, чтобы внимательный взгляд эльфа не смог их отыскать. И это радовало: почти всех своих будущих спутников он уже видел в деле и остался доволен. Плюс к этому, еще добавляется настоящая Гончая и трое неплохих магов Перворожденных, а значит, их небольшой отряд вполне мог приравниваться по силе к полноценному десятку. Если не к двум.
Темный эльф со смешанным чувством перевел взгляд на седовласого Стража и вдруг с удивлением подметил, что невозмутимый и нечеловечески спокойный Урантар к вечеру отчего-то разволновался. Он сидел в стороне от остальных, спрятав лицо под густой тенью сумерек, и небрежно подпирал спиной сосновый ствол. При этом неторопливо и даже сонно жевал сорванную травинку, казался вялым и безразличным ко всему окружающему. Но то, как он напряженно посматривал по сторонам и все чаще поворачивал голову к оставшемуся в стороне тракту, красноречиво говорило: Страж сильно встревожен. Более того, едва удерживается от того, чтобы не вскочить и бежать навстречу чему-то неизвестному, но явно очень важному.
Таррэн перехватил очередной быстрый взгляд и окончательно запутался, совершенно не представляя, что могло так сильно взволновать удрученного Стража. Он уже собрался было подойти и спросить напрямую, потому что тревога Дикого Пса должна иметь под собой веские основания, но не успел: до чуткого уха внезапно донеслись тихие шаги крупного животного. Похоже, какое-то копытное медленно и устало брело вслед за караваном, поминутно останавливаясь и пугливо всхрапывая, а затем так же вяло возобновляло движение.
Дядько немедленно встрепенулся, посветлел лицом и резким движением поднялся, поспешив в ту сторону под изумленными взглядами попутчиков. Но самом краю освещенного пространства отчего-то остановился и напряженно уставился в темноту. А следом за ним и люди всполошились, поспешно повскакивав со своих мест.
Что такое? Новое нападение? Нас выследили? Снова маги? Оборотень? Агинцы?! А не пора ли прятать женщин и браться за оружие самим?
– Илима, укройся, – строго велел Герр Хатор, левой рукой нашаривая на поясе нож. – Лиля, ступай тоже. Арва, присмотри за ними!
– Да, господин. Не волнуйтесь, я все сделаю.
– Гаррон…
– Я понял, – отозвался южанин, делая воинам знак рассредоточиться и занять круговую оборону, притихшим возницам – зарядить арбалеты и быть готовыми стрелять по необходимости. А сам настороженно прислушался и, наконец, уловил подозрительный шум от дороги – тихий, едва уловимый, очень медленно приближающийся стук копыт, будто нагнавший их всадник был смертельно ранен и теперь едва держался в седле, поминутно заставляя своего скакуна останавливаться и подолгу отдыхать.
Одно хорошо: похоже, пришелец был один.
– Чего так долго?! – неожиданно громко возмутился Страж, когда тяжелые шаги приблизились вплотную, а за деревьями нарисовалась массивная конская тень.
Незнакомец на мгновение замер.
– Ну, и зверь же ты, Дядько, – устало отозвался из темноты до боли знакомый молодой голос. – Бросил меня одного, а сам умотал, как на свиданку. Хоть бы перевязал напоследок! Не стыдно тебе, а?
– Я ждал вас к обеду!
– Какое «к обеду»?! Не видишь, еле ползем?! Я тебе что, дурной эльф – раны заживлять за полдня?!
Гаррон странно вздрогнул и невольно отступил на шаг, когда из-за сосен на поляну шагнул покрытый пылью вороной зверь с крупными, совсем не лошадиными зубами и дико знакомым гребешком на длинной морде, а рядом с ним, держась за стремя и заметно прихрамывая, показался еще один стройный силуэт. Явно человеческий, хотя и некрупный. Можно даже сказать, девичий… или детский?! Но нет, этого не может быть! Такого просто не бывает! Все же видели, как он умер!!!
В темноте на фоне неестественно бледного лица двумя бриллиантами блеснули насмешливые голубые глаза, вынудив южанина отступить еще дальше.
– Белик!! – беззвучно ахнула от повозок Илима. – Но как же… ты же…
– Что, не ждали? – хрипло прошептал Белик, выходя ближе к свету. – Долго же за вами топать пришлось… едва не помер по дороге! Неужто так спешили от меня отделаться?! Так фигу, не выйдет. Я, как видишь, еще не совсем… кхе… труп. Так что прошу любить и жаловать.
ОН!! Действительно, это был ОН!!! Живой!!! И с Каррашем в придачу!!
Донна Арва будто окаменела рядом с подопечной, со странным выражением уставившись на внезапно воскресшего мальчишку, и неожиданно прерывисто вздохнула.
– Создатель… да как же это?!