– Тебе нужен тот, кто будет убивать во имя тебя? Я могу, если попросишь.
– А у тебя и впрямь в глазу змея. Ты ядовитое создание.
– Так и моя мать говорила. Люди вроде меня полезны правителям, разве не правда?
Император кивнул.
– Очень полезны. Только не льсти себе, не воображай, будто таких, как ты, мало. Любой, если потребуется, сможет выполнить все что угодно. Единственная разница, нравится ли ему выполнять приказ. И не заносись оттого, что я оказал тебе доверие. Я разговариваю с тобой так, как мог бы разговаривать с обезьянкой, не более. Ты слишком юн, чтобы участвовать в заговорах и интригах, слишком наивен, глуп, к тому же чужестранец. Ты думаешь, что ты хитер и проницателен, Змееглаз, – это написано у тебя на лице, – но это не так. Потому-то меня радует твое общество. Я устал от хитрых и проницательных.
– Да, господин.
– Ступай за Болли Болисоном, а когда приведешь, отправляйся на корабле к начальнику священных покоев. Вокруг творится слишком много странностей, и я хочу положить этому конец. Скажи, что на этот раз не потерплю возражений: дела должны быть расследованы, и расследованы как следует, пусть даже это вызовет чье-то недовольство. Я хочу, чтобы он занялся всем лично. Огненные шары в небе, беспричинные смерти, оборотни, бормочущие пророчества, – я хочу знать, что все это значит, я хочу положить этому конец, так ему и передай. О том, что ночью ко мне в палатку проник человек-волк, не рассказывай никому, кроме начальника священных покоев. Не хочу, чтобы народ думал, будто ко мне можно зайти так же запросто, как в церковь воскресным днем. Держи.
Император вынул что-то из сумки, стоявшей рядом с ним. Он передал вещицу Змееглазу. Это оказалась небольшая медаль с его профилем и какими-то словами. Они ничего не значили для мальчика. Он мог говорить на многих языках, но не умел читать.
– Это откроет тебе любую дорогу, если тебя попытаются остановить. К начальнику священных покоев, и как можно быстрее.
– Да, господин.
Змееглаз вышел из палатки. Часовой у входа злобно покосился на него. Змееглаз даже не посмотрел на него и побежал к предводителю викингов, чтобы тот совершил полезное убийство.
Глава четвертая
Убийца поневоле
C того самого мига, как два монаха сошли на берег в гавани у маяка, за их благосклонное внимание началась настоящая битва между обманщиками, жуликами и откровенными негодяями. Оба монаха явно были чужестранцами, судя по их чулкам – ни один грек не стал бы носить такое.
– Квартиры, господа, квартиры. Вы монахи, да-да, я вижу, что вы монахи с севера. Я вам помогу. Кто вы, друзья, на каком языке говорите?
Обращавшийся к ним человек был низеньким, худощавым, на его лице играла какая-то кошачья улыбка. Он говорил на латыни, редком языке для этих мест, известном только ученым и тем, кто мечтал избавить их от денежек.
Ответил тот монах, что был моложе.
– Мы из Нейстрии, друг.
– О, я знал многих, кто прибыл оттуда, – заявил собеседник, мгновенно переходя на нормандское наречие. – Здесь у нас много ваших купцов. Они мне как братья. Прошу вас, идемте со мной. У меня есть отличная квартира по весьма сходной цене. Я стану вашим проводником по Константинополю, вашим другом в Новом Риме.
– Сколько?
– Сначала посмотрите комнаты, а потом скажете вашу цену. У вас есть деньги?
– Деньги у нас есть.
– Тогда идем.
Молодой монах покосился на старшего, который прикрыл глаза, соглашаясь. И они пошли за коротышкой.
Монахи, вероятно, принадлежали к разным орденам. Они оба были в черных рясах, и у младшего на голове была привычная в здешних краях тонзура Западной церкви – выбритая макушка, обрамленная неширокой лентой волос. У второго же седые волосы были подстрижены коротко на затылке, зато оставлены на макушке. Проходимцы и воры из доков оставили этот факт без внимания – они повидали на набережной всяких людей, главное, чтобы у них водились деньги.
Монахи пошли в город, радуясь возможности размять ноги после долгого морского путешествия. Они миновали несколько шумных улиц, быстро удаляясь от широкой площади в порту и приближаясь к хитросплетению темных переулков. Монах с седыми волосами нес на плече свернутое одеяло, молодой монах тащил за спиной вещевой мешок. При входе в узкий переулок путники засомневались.
Провожатый принялся успокаивать их:
– Не бойтесь, друзья, это же Константинополь. Город мира, он способен напугать даже самых сильных, но идемте, позвольте мне проводить вас. Я буду вашим другом. Как вас зовут?
– Я Аземар, – ответил молодой монах. – А он Може.
– Что ж, добро пожаловать, Аземар и Може! Давайте я понесу ваши вещи.