Она знала о своем предсказании. Я должен был посмотреть, скажет ли она мне.
— У тебя есть пророчество?
— Нет, — солгала она. — Это просто строчки.
— Тогда поделись со мной, — предложил я.
— Ты не очень далек от Вайден, Блейк. Я все еще не понимаю, почему ты так стремишься мне помочь.
— Потому что мне это выгодно, Елена.
— В каком смысле?
Во мне поднялось раздражение. Она мне совсем не доверяла. Не то чтобы я мог винить ее. Несколько месяцев назад я пытался убить ее.
— Когда придет время, я тебе скажу. А пока просто делай, как я говорю.
— Фу, ты такой самонадеянный. — Она встала, намереваясь уйти, но попятилась, когда подошла вплотную к краю.
Я нахмурился.
Она пыталась одурачить меня.
Елена боялась высоты, а Кара любила небо.
Я подошел к ней сзади, глядя через край на деревья внизу.
— Эта штука с высотой, должно быть, действительно отстой, да?
— Заткнись, — сказала она и отвернулась от вида.
— Только потому, что ты такая грубая, я, пожалуй, пойду. — Я снял халат и изменился.
— Ты собираешься оставить меня здесь?
Это должно научить ее не морочить мне голову.
***
Грохот сотряс землю во время тренировки с боевым оружием.
Все остальные прекратили то, что они делали, и я прислушался к звуку сирены.
— Почему вы остановились? Вы слышали сирену? Нет! Опасности нет, продолжайте.
— Но, Блейк… — начала Бекки.
— Ты хочешь быть в этой команде, Джонсон?
— Ты знаешь, что да.
— Тогда вперед.
Она сжала челюсти, но продолжила тренироваться.
Тренировка продолжалась еще полтора часа, просто потому, что мне так захотелось. Команда смертельно устала, и большинство девушек жаловались, что я злое существо.
Я побежал к себе в комнату, принял душ и надел боксеры.
Стук в дверь вызвал улыбку на моем лице, но я проглотил ухмылку, когда увидел мастера Лонгвея, стоящего на пороге.
— Мастер Лонгвей?
— Ожидаешь кого-то еще, мистер Лиф?
Я сглотнул.
— Нет.
— Хорошо. Могу я войти, пожалуйста?
Я отступил в сторону. Какого черта он здесь делал?
Он не сел.
— Буду краток. Когда ты сказал мне, что хочешь помочь, Блейк, я не ожидал, что ты собираешься бросить Елену в беде.
Я уставился на него, разинув рот.
— Прошу прощения?
— Сегодня вечером она разрушила главный вход и чуть не разгромила лазарет. К счастью для тебя, это было поправимо.
Я закрыл глаза и сжал переносицу большим и указательным пальцами.
— Надеюсь, это больше не повторится, — сказал он, выходя из моей комнаты.
— Отлично, — проворчал я.
Она пыталась одурачить всех. Она могла летать и приземляться. Я видел это сегодня. Зачем она это делала?
Я выглянул в окно. Мне нужно перестать потакать ей.
Она пыталась покончить с собой!
Эгоистичная сучка. Я поймаю ее на месте преступления.
Ее маленький фасад долго не продержится.
— 22~
В ту ночь я думал о драконе Елены. Она назвала ее Карой, и я подумал, что, должно быть, когда-то ее так звали. Родители Елены, должно быть, сменили ее имя, и в своей драконьей форме она помнила о них больше, чем показывала. Но был ли ее отец королем Альбертом?
С каждым днем я все больше запутывался.
Моя тьма была своего рода противоположностью мне — он убивал, я нет; он был подлым и совершал подлые поступки, — но я всегда знал, что он все еще я.
Рыжая появилась в моем сне после долгого гребаного отсутствия.
Она наполнила меня счастьем и развеяла мои страхи. Она заставила меня почувствовать, что я принадлежу ей. Что у меня есть место в этом мире.
Мы сидели на вершине горы, где я тренировал Елену.
Она была сногсшибательна с россыпью веснушек на носу и щеках.
— Зачем ты это делаешь, Блейк?
— Что делаю? — пробормотал я ей в шею.
Когда я был с ней вот так, у меня больше ничего не было на уме. Все, что имело значение, — это она сама.
Она обхватила ладонями мои щеки и приподняла мое лицо. Ее губы были сжаты в тонкую линию, глаза печальны.
— Ты знаешь что.
Я пристально посмотрел ей в глаза.
— Ты хочешь знать, почему я тренирую драконье отродье.
Она рассмеялась, но смех не коснулся ее глаз.
— Мне действительно не нравится это прозвище.
— Да ладно, милая, ты же знаешь, что это всего лишь прозвище.
Она кивнула, но вид у нее все еще был такой грустный.
— Что? Почему у тебя такое вытянутое лицо? — обеспокоенно спросил я.