— Питер, — сказала она едва слышно.
— Гребаный выродок?
Она съежилась, услышав мой голос.
— Не волнуйся, скоро все это закончится. Я обещаю. Мы будем свободны. — Я поцеловал ее.
Ей это понравилось, и она сильнее вжалась в меня.
— Черт возьми, снимите комнату вы двое, — сказала Сьюзен с другого конца стола.
Табита вырвалась, нервно рассмеявшись.
Я уставился на Сьюзен.
Никогда не указывай мне, что делать.
***
Прозвенел первый звонок. У меня был урок профессора Файзер, и я боялся этого. Старый фруктовый пирог, вероятно, повлияла на то, что она всегда знала, что Елена заявит на меня права. Когда я вошел, она поприветствовала меня, но я даже не взглянул на нее.
Я сел. Питер свирепо уставился на меня, и я фыркнул. Когда Табита подошла, чтобы сесть рядом с ним, я усадил ее рядом с собой.
— Блейк, мне нужно…
— Тебе ничего не нужно. Он на горьком опыте поймет, что ты ему не принадлежишь.
Она поняла это неправильно и практически засияла, но мне было все равно. Пока она была нужна мне, она могла думать о нашем соглашении все, что ей заблагорассудится.
— Итак, сегодня я думала начать свою лекцию с Драконьих клятв, — крикнула Файзер из передней части аудитории.
Клянусь, она выбрала эту тему только для того, чтобы разозлить меня.
— Кто может сказать мне, в чем разница между обещанием дракона и клятвой дракона?
— А есть ли разница? — пробормотала Елена.
Она даже не могла говорить уверенно.
Как, черт возьми, она смогла заявить на меня права?
— Это огромная разница. — Файзер улыбнулась ей.
Еще одна рука взметнулась в воздух. Когда она открыла рот, я закрыл глаза и вздохнул. Она была всезнайкой, и Файзер любила ее за то, что она была такой умной.
— Обещание дракона можно легко нарушить, но с клятвой дракона они действительно испытают физическую боль, если попытаются ее нарушить, верно?
— Верно, — проворковала Файзер. — Джордж, почему клятва Дракона священна?
— Потому что это то, чего мы почти никогда не делаем.
Бекки истерически рассмеялась.
Это вывело меня из себя.
— Бекки, пожалуйста, поделись. — Файзер была слишком любопытна. Я не мог слушать, как Бекки рассказывала всему классу, как Джордж постоянно клянется ей. Я хотел, чтобы кто-нибудь вручил мне гребаный пистолет.
— Блейк, ты, кажется, знаешь все странности драконов, расскажи нам, почему клятва Дракона священна. Почему тебе больно, когда ты ее нарушаешь?
Потому что это гребаное заклинание. Вот почему Джордж выдает свою Бекки налево, направо и в центр.
Но вышло совсем не это. Прежде чем я успел остановиться, я уже отвечал на вопрос Файзер.
— Потому что так оно и есть. Дать клятву дракона — значит поклясться всем своим существованием, что то, что ты обещаешь, будет исполнено, если нет, ты будешь чахнуть в муках всю вечность.
Я поймал на себе взгляд фруктового торта. Какого хрена? Я отвел взгляд. Мне нужно было стереть это выражение с ее лица.
— Что-то, что никогда не сорвется с моих губ. Это обещание, — сказал я с сарказмом.
— Слава богу, это была не клятва Дракона.
Как она смеет издеваться надо мной?
— О, я скажу ее, если ты этого хочешь, потому что для меня это ничего не значит.
— Не надо Блейк. Уверена, что однажды ты хотел бы сказать это той красивой девушке, которая сидит рядом с тобой, и тогда сожаление об этом дне укусит тебя за задницу.
Туше. Я бы также никогда не дал клятву Табите, но она была в сто раз лучше Елены.
— До появления лиан, — продолжила свою лекцию Файзер. Очевидно, в прошлом они превращали это в грандиозное событие всякий раз, когда давалась клятва. Это было скучно. Мне не нравилось, как она говорила о короле Альберте, будто он был даром Божьим драконам или что-то в этом роде. Он просто нашел способ контролировать моего отца, вот и все.
Я отключился от раздражающего голоса Файзер до конца лекции и вздохнул с облегчением, когда прозвенел звонок.
Моим следующим занятием был Полет. Этому учили Алекс, металлический дракон, и ее всадник. Все металлические застряли в задницах людей. Я не мог этого вынести, поэтому решил пропустить.
Проходя мимо входа в Колизей, где проходил Полет, я потащил Табиту за собой.
— Нам не нужны эти занятия, — сказал я, отвел ее к ближайшему дереву и лег.
Она положила голову мне на плечо.
Ее сердце бешено колотилось. Она была напугана.
В конце концов, Питер нашел нас.
— Табита! — закричал он.
— Не обращай на него внимания, — сказал я.
У него хватило наглости подойти и встать перед нами.