Я поморщился.
Казалось, она вот-вот заплачет.
— Знаю, и мне все еще нужно поговорить с тобой о том времени. Давай сначала покончим с сегодняшним вечером, хорошо?
Она кивнула.
— Он реален. Я был гребаным идиотом, что не послушал Джорджа. Кстати, это называлось стадией тупика.
— Это все твердили мне.
Я улыбнулся и вернулся к чтению.
Елена встала.
— Хочешь сэндвич?
— Нет, я уже съел один.
Она протиснулась мимо меня и подошла к Дейзи.
Энни села.
— Мне послышались бутерброды?
Я рассмеялся.
— Да. Сходи за одним, пока они не испарились.
Она переползла через меня.
Я рассмеялся и продолжил чтение.
Остальная часть полета прошла неплохо. Все проснулись, и пилот объявил, что мы заходим на посадку. Анук побледнела и, глубоко вздохнув, выглянула в окно.
Солнце садилось, и мы все пристегнулись.
— Прекрати, Желешка, — прошептал я.
— Я ничего не могу с этим поделать, — сказала она.
Елена положила руку ей на ногу.
— Она любит тебя.
— Она навестит меня в карантине?
— Где же вера? — пошутила Елена.
Энни прижалась к ней и рассмеялась.
— Я не знаю, как ты это делаешь.
— С огромным количеством грации и без малейшей силы. Если они придадут мне сил, я, возможно, убью их.
Мы с Энни рассмеялись.
— У тебя Смельчак, — сказала Энни.
— Он не мой раб. Я пытаюсь не впутывать его в свое дерьмо.
— У меня есть для тебя новости, принцесса. Твое дерьмо — это мое дерьмо, — сказал я.
Энни рассмеялась.
— Неважно, — сказала Елена.
Самолет приземлился, и я открыл шторку на окне. Заходящее солнце заставило меня прищуриться. Повсюду были репортеры. Я вздохнул и посмотрел на Елену.
— Другой автобус ждет, но он окружен тараканами.
Она застонала.
— Ладно, ребята, вот и все, — сказала она. — Здесь пресса, и она может быть ошеломляющей. Когда выйдете, идите как можно быстрее к автобусу и ни с кем не разговаривайте. Даже если то, о чем они просят, невежливо.
Они все кивнули.
Я застегнул толстовку Кэсси, затем мы с Еленой помогли другим детям. Она игриво щелкнула кого-то пальцем по носу и сказала, что все будет хорошо.
— У тебя все плохо получилось, — пошутила Энни, когда поймала меня за наблюдением за Еленой.
— Заткнись. — Я направился к двери самолета.
Она рассмеялась.
— Готовы? — спросил я.
Они кивнули.
— Помните… не обращайте внимания на репортеров.
Они все кивнули, и я открыл дверь. Сразу же вспыхнули вспышки, и одновременно были заданы вопросы. У подножия лестницы стояли охранники Гельмута.
— Доставьте их в целости и сохранности в автобус, — крикнул я ближайшему из них.
Мое имя выкрикнули миллион раз за то время, что потребовалось, чтобы всех их запихнули в автобус. Репортеры были безжалостны. Все сделали, как мы сказали, и никто их не узнал.
Когда Елена вышла, репортеры набросились еще больше.
— Принцесса, что вы будете делать, если этот вердикт не понравится вам? — крикнул один из них. Последовали новые вопросы, и мы быстро пошли к автобусу. Вспышки преследовали нас всю дорогу.
— Залезай, Елена, — прошептал я.
Она сделала то, о чем я просил, без жалоб.
Я закрыл дверь перед ослепляющими вспышками, и автобус тронулся.
— И так каждый раз? — спросила Энни.
Елена, должно быть, кивнула.
— Как ты к этому привыкла?
— Кто сказал, что я привыкла? — спросила Елена.
Я придвинулся поближе к охраннику, который запрыгнул на переднее сиденье.
— Мой отец там? — спросил я.
— Да, он ждет тебя. Это большое дело. Дело не только в Древних. Совет тоже приедет.
— Они все настаивают на карантине? — спросил я так тихо, как только мог.
— Похоже на то. Надеюсь, у тебя есть чертовски хороший козырь для торга.
Я вздохнул и закрыл глаза. С ними все будет в порядке. Я обещал и не собирался нарушать это обещание.
Поездка была недолгой, но, несомненно, тихой.
— Эй, — сказала Елена.
Я оглянулся через плечо.
Она разговаривала с дрожащей Энни.
— Все будет хорошо. Ничего плохого не случится. Обещаю.
— Поддерживаю. — Я подмигнул кузине, но, похоже, это ее не успокоило.
В поле зрения появилась городская ратуша. Они могли бы отремонтировать это проклятое место, но решили перестраивать его по кирпичику. Возможно, им нужно было напоминание о том, с кем они имеют дело. Только на этот раз закон не стоял за моей спиной.
Автобус припарковался прямо перед лестницей, и в окнах засверкали новые камеры.