— Оно такое как то, что за лианами? — спросила Табита с широкой улыбкой.
Я кивнул, широко улыбаясь.
Это был хороший день. Мы не ходили на занятия. Мы нежились на диване, пока не пришло время встретиться с моим отцом у Стены. Табита и Сэмми ушли вместе, а я полетел в Тит.
Отец умолял меня встретиться с ними у Стены. У меня было такое чувство, что у него есть для меня сюрприз. Возможно, он пытался наверстать упущенное время.
Я хотел, чтобы наши отношения были такими, какими они были раньше. Может быть, новые деньги и цель могли бы это сделать? Это могло бы улучшить наши отношения, если бы он чувствовал себя более нужным.
Я нашел лимузин, припаркованный перед портом Тита, рядом с которым ждал отец. Там были репортеры, которые делали снимки и выкрикивали вопросы. Я и забыл, каким знаменитым он был. С тех пор как Елена вернулась, он появлялся в таблоидах каждую неделю.
Репортеры задавали мне вопросы о Елене. Я хмыкнул в ответ, превращаясь в человеческую форму. Отец протянул мне халат, и я натянул его.
Он выглядел счастливым.
— Готов?
— Да. — Я улыбнулся и забрался в лимузин.
Мой взгляд упал на Елену, сидящую рядом с Сэмми, и мне захотелось вдохнуть огонь.
— Чертовски здорово.
Я заблокировал дверь ногой, чтобы она не захлопнулась. Отец выглядел озадаченным.
— Просто чертовски здорово. Ты просто обязан был привести и ее тоже, не так ли?
Он сидел напротив меня. По его лицу я понял, что это шоу было совсем не о нас. Лимузин, пресса. Все дело было в ней.
Его лицо вытянулось.
— Не надо, Блейк. Елена — часть этой семьи.
Часть этой семьи? Никогда.
— Ты живешь в мире грез, старина. — Я вышел из лимузина. Я полечу в поместье.
Репортеры задали еще несколько вопросов. Почему мне не ехать с ними? Было ли это из-за принцессы? Я поднялся в небо и прислушался к разговору в лимузине.
— Немедленно выбрось это из головы, — сказала Елена.
Отец только хмыкнул.
Я взревел огнем. Как она смеет указывать ему, что делать? Они все чертовски слепы. Разбитые драконы. Мне нужно было спасти их, но сначала я должен был спасти себя.
Я заблудился по дороге в поместье. Моя скорость возвращалась, и я, должно быть, промахнулся при приземлении. Я летал вокруг несколько минут, пока не почувствовал Елену.
Сейчас выслеживаю ее?
Все в ней выводило меня из себя, само ее существование вскипало в моей крови.
В поместье я приземлился на платформу первой попавшейся комнаты.
— Ошибся комнатой, сынок! — крикнул отец.
Мне было все равно.
Я снова превратился в человека и открыл дверь. Я нашел элегантную комнату с пышным ковром, огромной кроватью и большой табличкой с надписью: «Добро пожаловать, Елена!»
Я застонал.
Из всех гребаных комнат я выбрал ее.
Я ворвался во внутреннюю дверь, натягивая джинсы и рубашку.
Оказавшись в коридоре, я увидел двери еще в несколько комнат и лестницу в обоих концах, ведущую на нижний уровень. Лестница имела круглую форму и заканчивалась открытым фойе с огромной люстрой. Это была полная копия старого поместья.
Каменный пол холодил подошвы ног. Посреди фойе стоял тяжелый деревянный стол, на котором стояла хрустальная ваза, наполненная яркими цветами. Все это было разложено на пышном круглом ковре.
На столе лежала связка ключей.
— Они действительно были такими замечательными друзьями, самыми лучшими. Если бы только я мог вернуться и предупредить их о том, что должно было произойти. — Из столовой донесся голос Сэмми, и я пошел на него.
— Что значит «предупредить их»? — спросила Елена.
— Это было летом, еще до того, как наступила тьма. Они так много ссорились, и в конце концов Люциан сдался.
— Он никогда не сдавался. Блейк однажды сказал мне, что это был его свет, отражающий…
Я сказал ей? Когда?
— Просто заткнись, — заорал я на Елену. Я протиснулся мимо них и прошел на кухню.
Я закрыл за собой дверь, и голоса Елены и Сэмми стихли. Наконец-то звуконепроницаемые стены.
Мать стояла на кухонном островке и болтала с Табитой. Они обе просияли, глядя на меня.
— Добро пожаловать домой, сынок.
— Где моя комната? — спросил я, все еще злясь.
— Первая справа.
— Почему, мам? Зачем тебе понадобилось приводить ее?
— Никакого «привет», просто «где моя комната» и «зачем ты привела Елену», и все?
— Прекрати. Ответь на мой гребаный вопрос.
— Язык, Блейк.
— К черту мой язык. Ты знаешь, что я пытаюсь сделать? Не только для меня, но и для всей расы драконов.
Мать закрыла глаза.
— Послушай. Как, черт возьми, все пошло так наперекосяк? — продолжил я. Слезы наполнили мои глаза, и я вытер их. — Это заклинание, мам. Ты хочешь потерять меня?