Когда мы приземлились, Гельмут засыпал Елену вопросами, и Елена извинилась за то, что хранила тайну.
— Как долго ты собираешься здесь оставаться? — спросила она, когда ей пришло время возвращаться в Драконию.
— Мне нужно убедиться, что с ним все в порядке, и мне нужно знать, каков план. Как мы собираемся это провернуть. — Я погладил ее по рукам, когда она встала передо мной. Я ненавидел покидать ее.
Она обхватила меня руками за талию.
Я коснулся губами ее макушки, вдыхая запах шампуня с ароматом кокоса и клубники.
Моя сестра и Дин ждали Елену.
— Иди, она ждет тебя.
Елена улыбнулась. Она обвила руками меня за шею, привстав на цыпочки, и глубоко вздохнула.
«Да, я знаю это чувство, принцесса».
— Пока. — От ее голоса покалывало нежную кожу на затылке, прежде чем она убрала руки.
Мне было ненавистно видеть, как она уходит.
Когда она добралась до Сэмми, сестра опустила крыло, и Елена побежала, когда Сэмми медленно подняла свое крыло в воздух.
Дин подал Елене руку, когда она подошла к нему и села позади него.
— Лети осторожно, — крикнул я Саманте на латыни.
— Да, папочка. — Она передразнила меня, а потом побежала и взмыла ввысь.
Я наблюдал до тех пор, пока не перестал их видеть.
— Снова остаешься, Блейк, — голос Эмануэля напугал меня.
Он рассмеялся над эпическим прыжком от испуга, который я осуществил.
Подкрасться ко мне было трудно, а Эмануаль был драконом, у которого был режим невидимости.
— Ты видел моего отца, Эмануэль. Кроме того, мне нужно знать, как, черт возьми, мы собираемся провернуть это дело за четыре недели.
— Уверен, что твой отец придумает умопомрачительный план. Тот, от которого этот орешек у тебя в голове взорвется, — он изобразил руками взрыв. — Я удивлен, что Лунного Удара здесь нет.
— Отец Бекки был одним из тех, кто остался в живых. Она должна быть со своей матерью. Кстати, мне нужно ему позвонить. — Я достал Кэмми и набрал номер Джорджа.
Появилась его голограмма.
— Привет. — В его голосе звучали шок и печаль одновременно. Он снова ощущал эмоции Бекки.
— С Бекки все в порядке?
— Да, Роза и Люсиль не очень хорошо это переносят, Блейк. — Он запустил руки в волосы. — Думаю, что останусь здесь на некоторое время, чтобы убедиться, что с дамами все в порядке.
— Ты сделаешь это. Скажи Бекки, что Елена сожалеет. Это повлияло на нее сильнее, чем ты думаешь.
Его губы изогнулись, и он кивнул. Голограмма исчезла, и я положил Кэмми в задний карман джинсов.
Папа не терял времени даром, и мы с Эмануэлем пришли на первую встречу.
Когда отец начал собрание, зал был битком набит.
— Нам нужно увидеть доказательства жизни. Есть ли способ добиться этого, Эмануэль? — Говоря это, он посмотрел на нас обоих.
Эмануэль задумчиво посмотрел на стол. Я просто уставился на него.
— Чувак. — Я толкнул его локтем.
— Я думаю, Блейк.
Раздались негромкие смешки
— Мы должны заставить фермеров бастовать. Думаю, это единственный способ, но это также может привести к тому, что совет обнаружит, что это больше не фермеры.
Отец вздохнул.
— Мне нужны доказательства жизни. Когда фермеры в последний раз видели его живым?
— Они сказали, что около года назад, — ответил я.
Гельмут был исключительно спокоен. Я знал, что его разум работал сверхурочно.
Его Кэмми зажужжал. Король очнулся от своих мыслей и достал из кармана телефон.
Мой отец и Эмануэль продолжали размышлять о том, как фермеры могли бы провести забастовку, не предупредив Горана и совет в Итане о том, что те больше не имеют дела с фермерами.
Я наблюдал за Гельмутом ястребиным взором, пока он просматривал сообщение.
Он встал.
— Гельмут!
Король посмотрел на папу.
— Мне нужно идти, Боб. Калеб хочет встретиться.
— Нам нужен он и его флот, чтобы выполнить эту миссию.
— Да, это будет нелегко, это я могу тебе обещать.
Отец рукой с силой ударил по столу.
— Это был его гребаный лучший друг. Чего еще он хочет?
— Он думает, что Елена все это выдумала, чтобы заставить всех сражаться.
— Что? — произнесли мы с отцом одновременно.
— Он хочет встретиться с ней сегодня. Я должен идти, чтобы Калеб не разнес все на части.
Я вздохнул, пытаясь размять затекшую шею.
Папа ткнул пальцем в Гельмута.
— Ему нужно преодолеть все, что он придумал в своем уме, и подняться на борт.
Гельмут посмотрел на моего отца.
— Ты забыл о взрыве, Боб. Вот что происходит в голове Калеба. Это все, о чем я могу думать. Как, черт возьми, он это пережил?