– Господин, – ломкий мальчишеский голос разогнал полудрему и Нэль приоткрыл глаза. – Я нашел, что ты просил. Про Изменяющихся. Там очень мало про них написано, почти все ты продиктовал и сам. Одно только, – мальчик замялся.
– Ну?
– Там сказано, что они живут группами, выпивая сразу целую семью. Либо селятся с человеческими женщинами и те рожают от них детей. Сперва те как обычные дети, а потом, к десяти-двенадцати годам, становятся как отец и могут убивать. И читать других.
Маг едва удержался, что бы глухо не застонать. Просто замечательное завершение дня. Вот выводка Изменяющихся ему как раз и не хватало.
– Молодец, – скупой кивок благодарности Росу. – Иди отдыхать. На рассвете выезжаем в ту деревню, где одежду тебе брали. Ты заказал себе новые вещи у портного?
– Да, – кивнул мальчик. – Кое-что уже готово.
– Отлично. Все. Иди, – Нэль закрыл глаза, погружаясь в приятную дрёму. Спать. Просто спать.
...И, что странно, Нэсса сегодня не приснилась.
Глава 19
Приближался полдень. Армантинэль сидел в душной деревенской избе и, прищурившись, наблюдал за маленьким мальчиком, которому и двух лет ещё не исполнилось. Было видно, что его любят — вопреки сельским привычкам, на малыше даже оказались штанишки и рубашечка, а не просто длинная рубаха в пол, перешитая из одежды старшего брата. И, по стечению обстоятельств, именно он оказался единственным соплеменникам Корна – Сатрайсом. Старшие дети — угрюмый подросток, четырнадцати лет, озабоченный исчезновением "отца", робкая девочка лет двенадцати на вид, ещё один мальчик лет восьми... И малыш, очевидно, рождённый уже после того, как Изменяющийся выпил настоящего Корна и поселился в его семье. Жена так же оказалась человеком, ненашутку встревоженным отсутствием мужа и кормильца. Все в деревне были обычными людьми: голодными, уставшими, нищими, но людьми. Все. Кроме этого смешливого малыша, которого Нэль теперь должен быть забрать и убить. Вспомнился недавний разговор с Нэссой, где она утверждала, что Армантинэль неспособен убить ребенка. И, видят боги, он мог. Но сейчас внутри все противилось... Мужчина не хотел.
Сидевший рядом Рос заерзал, обращая на себя внимание наставника. Мальчика забавляло, что никто из домашних ее садится на лавку, хотя время приближалось к обеду. Нэль накрыл их обоих заклианием невидимости стоило войти в деревню. В чужой дом они пришли незванными гостями и, устроившись довольно удобно, постепенно проверили всех здесь живущих, навесив ещё отталкивающий полог – как только кто-то приближался к лавке, он тут же вспоминал про какие-то дела, или спотыкался и забывал, куда шел, или... Вариантов было множество, результат один — их никто не беспокоил. Вот и теперь хозяйка дома направилась было накрывать на стол, но на пол пути сбилась с шага, остановилась и побежала к двери – ловить младшего сына, почти выбравшегося на улицу. И в этот момент Нэль окончательно передумал убивать малыша. Ведь, как ни крути, у него в подземелье сидит его отец – взрослый, обученный Изменяющийся, которого можно при необходимости склонить к сотрудничеству просто напомнив про мальчика. И про то, что дети вечно склонны куда-то лезть и пропадать без вести. Особенно здесь, в лесных деревушках...
Армантинэль хмыкнул и кивком указал Росу на выход и двинулся к двери первым.
– Мастер, – ученик, не смотря ни на что, все же сообразил молчать все то время, что они шли через деревню и открыл рот лишь когда добрались до лошадей, оставленных в лесу. — Ты нашел, что искал?
– Да, – Нэль принялся рыться в седельной сумке. — Младший мальчик — Сатрайс.
– Я читал, что их раса объявлена вне закона и обнаруженные представители должны быть уничтожены, – Рос неуверенно замер. – Неужели даже такого малыша надо...
— Если ты не заметил, я оставил его в живых. Он слишком мал, что бы выносить приговор, к тому же немного позже этот ребенок может стать мне полезным, — мужчина выудил из сумки два лёгких метательных кинжала в ножнах. — Ты умеешь обращаться с оружием?
-- С кинжалами да, немного. Разбойники иногда устраивали нам... В общем, давали ножи и мы, мальчишки, должны были бросать их в мишень. Кто больше раз попадет в дерево, того и кормят.
– Мне нравится такой подход. Теперь тоже так буду делать. Выучил урок – поел, не выучил – иди дальше учи, – маг криво улыбнулся, показывая, что шутит и протянул мальчику оба кинжала. – Крепятся на внутреннюю сторону запястья, вот так, давай, покажу... В случае опасности не используй до тех пор, пока не станешь уверен в том, что можешь. Иначе они будут представлять опасность только для тебя самого. С завтрашнего дня занятия будут проходить иначе. С утра – физическая подготовка, потом теория. Обед. Личное время. Занятия с оружием. Ужин. Начиная с заката и до полуночи – практика. Потом отбой. За лень или недостаточное усердие буду наказывать. И, поверь, тебе не понравится, – мужчина больше не улыбался. Он смотрел предельно серьезно.
Рос сглотнул и нервно кивнул, предчувствия приближающиеся неприятности.
– Все. Поехали, – Нэль легко вскочил на коня, который в холке был выше мальчика на пол головы или даже больше и, не оглядываясь, отправился обратно к усадьбе. День пути показался Росу бесконечно длинным. Занятия начались прямо в дороге. Армантинэль рассказывал, заставляя ученика раз за разом повторять услышанное. На привалах, через каждые два-три часа, приходилось заниматься практикой после чего личное время ему сократили в половину, заставив ещё делать гимнастику для пальцев – некоторые разделы магии (в частности – боевая) требовали базовых жестов. И эти жесты Росу не давались – гибкости пальцев не хватало.
Уже глубокой ночью, в пределах видимости горящих окон усадьбы, Нэль затащил ученика на старый погост и поднял скелет, принявшись рассказывать о способах контроля данной нежити и последующего упокоения. И, надо отметить, маг пожалел мальчика и могилу для призыва выбрал старую, поэтому скелет был "чистым", без ошметков мышц и кожи. Просто желтоватые кости, пустые глазницы и челюсти, щелкающие каждый раз, стоило ребенку зевнуть. Убедившись, что Рос не только выслушал, но и запомнил урок, мужчина, хмыкнув, предложил мальчишке попробовать управлять скелетом самостоятельно. Тот, как-то диковато глянув на учителя, робко кивнул и без подсказки, хоть и неуклюже, но все же перехватил зеленоватые нити тянувшиеся от правой кисти Нэля к нежити. Скелет вздрогнул, скрипнув костями, нити померкли... И тут же вспыхнули втрое ярче, чем раньше, скелет вихляющей, неверной походкой обошел вокруг могилы, зачем-то размахивая левой рукой. А потом нити вдруг выцвели и лопнули, выпуская нежить и та побрела куда-то, ломая кусты.
– Эй, куда он? – Рос пошатнулся, побледнел, вновь зашептал заклинание, но с пальцев сорвалось лишь пара тускло-зеленых искорок.
– Я же тебе говорил – следи за потоком силы, а ты на обычного скелета бухнул столько энергии, будто дракона контролировал. Исчерпал весь резерв и потерял контроль – Армантинэль досадно сморщился, но нежить вернул, заставил закопаться обратно и упокоил. – Плохо тебе? – вопрос ответа не требовал – ученик был настолько беден, что сам смахивал на упыря. – Ладно, – мужчина поднял руки, водрузив одну ученику на затылок, а вторую – на грудь. Ладони окутались бледной зеленью. – Сильный маг может быть источником для слабого.
– А я – слабый? – голос Роса прозвучал тоскливо, хоть и несколько окреп.
– Ты неопытный. Сила – дело наживное, – Нэль убрал руки. Все, хватит на сегодня. Поехали.
****
Последующие три седмицы жизнь Роса кардинально изменилась. Уже к концу первой он едва переставлял ноги, а все тело – особенно пальцы, терзаемые гимнастикой днём и базовыми жестами после заката -нещадно болело. Голова пухла, а в глазах словно навсегда поселилось по пригоршне песка. Первые три дня в личное время мальчик, ложивщийся теперь после полуночи, а встающий сразу после рассвета, просто спал. На четвертый, когда Армантинэль наказал его за грязную рубашку и в целом неопрятный вид, на пол дня отрядив в прачечную – таскать воду и сырое белье – он пересилил усталость и привел в порядок вещи, вычистил обувь, отмылся сам и даже заправил кровать. На десятый день мальчик понял, что не прочь снова оказаться в прачечной – тренировки стали дольше и спрашивал Нэль строже. Если сперва Рос ещё недоумевал, что за испытание на прочность вдруг устроил ему наставник, то к концу второй седмицы сил на недоумение уже не осталось. И, когда на четырнадцатый день его вместо привычного Назима разбудил щелканьем зубов и скрипом костей скелет – в ошметках мышц и остатках гнилых тряпок – мальчик просто его упокоил и пошел умываться. И осознал случившееся только за завтраком. Впрочем радость была недолгой – быстро пришло понимание того, что это ничего не меняет и ежедневное истязание никто не отменит, а значит сейчас снова придется идти и... Рос закрыл глаза, всего на мгновение... Что бы проснуться ближе к вечеру, на своей кровати с тяжёлой головой, но удивительно отдохнувшим. На столе у окна, поверх стопки книг лежал клочок бумаги с одним единственным словом: "заслужил". В этот день теории не было, но практика после заката состоялась, как и обычно. И с ясной головой было например лучше. Рос с удивлением понял, что у него... получается! Всего четырнадцать дней прилежания и ежовых руковиц, в которых держал его теперь наставник принесли свои плоды. Воодушевленный успехом, мальчишка даже перестал обращать внимание на Альтона, уже седмицу как присутствующего на их ночных тренировках. Мужчина был ещё слишком слаб, что бы хоть как-то принимать участие, к тому же дневное солнце нещадно жгло глаза, напрочь отвыкшие за долгую больную зиму в заточении от яркого дневного света. Но каждый раз при помощи Нэля и Назима он спускался сюда, садился пол деревом и то ли наблюдал за ходом тренировки, то ли дремал... Ему уже сообщили о смерти невесты и, Рос знал, что о о разбойниках наместнику не сообщили. Сказали только о Рварах.