Но больше всего удивительно и неожиданно ученику было то, что Армантинэль тренировался вместе с ним – физическая подготовка, бег, оружие, боевые заклинания – когда доходило дело до последнего, он выдворял всех за мысленную черту, ограждал поляну защитой и начиналось то, на что сбегалась посмотреть вся дворня. Мальчик уже знал, что боевая магия – это не пяток слов и жестов, выполненных в нужной последовательности. Это работа всего тела – об уровне мастерства, достигнутого наставником, Росу даже мечтать не приходилось. Он лишь со слепым восторгом смотрел, как перетекает мужчина из одной стойки в другую, как сверкают на пальцах молнии, шары, сферы, как срываются ледяные иглы и расползается черный туман, как от небрежного, вроде, взмаха кистью, разлетаются в крошево камни...
Иногда посмотреть приходила и Нэсса. Она тоже нашла себе занятие и стала помогать садовнику – седому, уже немолодому мужчине. Под чутким руководством его безупречного вкуса, при наличии искренне желающей помочь эльфийки и паре недюжих парней, выбранных в помощники за физическую силу – сад менял облик и расцветал.
А ещё Нэсса, в отличии от восторженной дворни и Роса, видела то, что кроме нее было очевидно ещё Альтону и, вероятно, Назиму: маг готовился к бою. Видела, но не задавала вопросов. Хотя теперь они всегда ужинали вместе – после полуночи, в покоях Армантинэля, куда переселил его из той комнаты заботливый Назим. Армантинэль и Нэсса словно выполняли какой-то давний, бессмысленный ритуал – ужины проходили в молчании, либо, если завязывался разговор, то он напоминал путешествие по незнакомому болоту. Шаг – замереть. Шаг – омут, вернуться обратно. Тема отношения при всем этом старательно не поднималась – настолько старательно, что недосказанность, висевшая между ними ощущалась почти физически. Впрочем, иногда Нэсса сомневалась, эта неловкость не плод лишь ее фантазий, потому что маг вел себя свободно и раскованно – либо он превосходный лжец, либо она просто сходит с ума. Но, в тоже время эльфийка поймала себя на том, что привыкла к присутствию Армантинэля и исходившее от него ощущение опасности теперь успокаивало, а не заставляло вздрагивать, подсознательно искать укрытие. Нэсса не знала, да и не могла знать – это укрепилась и начала работать духовная связь, ставшая основой их союза.
Так прошло почти полных три седмицы. Дворня, взбаламученная появлением сразу двух господ – Нэля и Альтона – успокоилась, поняв, что первому нет до них никакого дела, а второй ещё не оправился от болезни. Так что усадьбой по прежнему заведовал привычный Назим, который хоть и спуску не давал, но все же был своим и знакомым. Обнищавшие земли давно уже не давали дохода, тут даже управляющего не имелось уже года три... Захолустье и дыра, даром, что на границе с эльфами. Жизнь вошла в привычный, размеренный ритм. В какой-то момент Нэсса вдруг поняла, что если и не счастлива, то во всяком случае чувствует себя спокойной и умиротворённой. От нее впервые в жизни ничего не требовали, не ждали, не следили пристально за каждый шагом и не тыкали носом в ошибки. Девушка занималась тем, чем хотела и тогда, когда хотела.
Все изменилось на двадцатый день после заключения брака. Они ужинали, как обычно после полуночи. В покоях тускло горели несколько свечей, через распахнутое настеж окно – лето уже буквально плясало на носу и ночи стояли теплые – из леса доносилось пение ночных птиц и стрекотание насекомых. Нэль вдруг прислушался к чему-то за дверью и вышел в коридор, а Нэсса отошла к окну и глубоко вздохнула свежий ночной воздух, вдруг осознав, что не покидала усадьбу с самого момента их приезда. И так вдруг стало щемящее-тоскливо, что она заметила возвращение мага только тогда, когда он обнял ее за плечи, прижав к себе. И, не произнося не слова, тоже принялся смотреть куда-то в ночь. И эльфийка вдруг отчётливо поняла – ему точно так же как и ей тоскливо и как-то обречённо.
Так, рассматривая ночь, они стояли довольно долго, пока Нэль не вдохнул чуть глубже, разрушая возникшую гармонию.
– Не надоело тебе в доме сидеть и с садом возиться? Может, погуляем пойдем? Тут недалеко озеро есть, красивое. Тебе понравится, – Армантинэль так и не выпустил Нэссу из объятий. Голос звучал чуть ниже, чем обычно, но это было удивительно уместно.
– Поздно ведь уже.
– Да ладно, не говори, что не сбегала из дома по ночам, что бы... Ну, не знаю... Послушать как шепчет по ночам река, как скрежещут лесные духи, как, в конце-концов, звучит рассвет? – мужчина прищурился, осторожно коснувшись губами открытой шеи девушки.
– Сбегала. Но меня больше охота интересовала. А ты? – эльфийка чуть повернулась, что бы видеть лицо собеседника. – И я не подозревала, что ты синтементален.
– И я убегал, – Нэль разжал объятия. – Малышка, темный без доли синтементальности – это серийный убийца, – маг грустно улыбнулся. – Давай, идём, – мужчина крепко взял ее за руку и решительно направился к выходу.
****
На улице оказалось довольно светло – на небе висела полная луна, освещая округу неестественно-белым светом.
– Ты любишь ночь, верно? – эльфийка с радостным трепетом покинув стены, под надёжной защитой которых находилась все это время, шагала рядом с магом, с любопытством осматривая незнакомый лес.
– Люблю. Ночью я сильнее, это мое время. К тому же ночь позволяет увидеть картину в целом не отвлекаясь на детали.
– Это как?
– Ну, вот смотри, – Нэль замер, на мгновение прикрыв светящиеся зеленоватым глаза и открыл их уже нормальными, человеческими. – Видишь то дерево? – впереди, через поляну, шагах в тридцати стоял огромный дуб. – Днём ты в первую очередь увидишь зелень листвы, переплетение веток, птиц, прячущихся в кроне, трепыхание листвы на ветру – это детали, которые отводят взгляд от сути. Сейчас ты видишь сперва то, как этот дуб велик. Это сильное, мощное, красивое дерево. Возможно, он стоял тут ещё тогда, когда в эти земли пришли мои предки... – мужчина криво улыбнулся. – Понимаешь, о чем я? Детали – это наносное, малышка. Тьма – показывает суть. И я сейчас не только о красоте дерева, – маг крепко взял эльфийку за руку и они пошли дальше.
– Ты о том, как начинает проявлять себя эльф, ну или человек, когда чувствует страх, боль или злость?
– Именно, – Нэль выглядел довольным, словно сообразительность спутницы – исключительно его заслуга. – Так что да. Я люблю ночь, люблю мрак и тьму – в них меньше лжи.
Какое-то время Армантинэль и Нэсса шли молча. Пока эльфийка вдруг не вздрогнула, словно опомнившись.