– А если это не поможет? – очень тихий, вырвавшийся против воли вопрос, открывший всю глубину снедавшего ее страха.
– Это поможет, – мужчина развел огонь, поднялся и осторожно взял руки Нэссы в свои. – Договор был заключён обманом, я оказался прав. За то, что я освободил домен дяди от Рикшы, он отправил своего лучшего сдедопыта – Арану, которая смогла выследить и доставить ко мне того, кто наблюдал за мной. Это оказался вампир Ашшаат, согласившийся сотрудничать и уже рассказавший очень много интересного. Я вас потом познакомлю. А пока... – Нэль наклонился и девушку поцеловал, не дожидаясь дальнейших распросов.
...В этот раз было иначе. Не было жара, не было искр, лишь ощущение оплетающей коконом силы, затапливающая нежность и неудержимая страсть. В какой-то момент Нэсса вдруг поняла, что плачет, а маг мягкими поцелуями собирает слезы, с которыми выходило все – переживания, страхи, волнения, напряжённость, настороженность и даже многолетняя вина перед погибшей матерью. Они молчали – тишину подземелья нарушал лишь треск поленьев в камине, перекликающийся с прерывистым дыханием двух влюбленных. Прошло уже изрядное количество времени, снаружи наверняка стемнело – им было все равно. В их крохотном мирке сейчас не находилось места ничему, кроме нежности, взаимопонимания и хрупкого, звенящего счастья.
Нэсса привычно дремала, устроившись у темного на плече, а Нэль лежал, лениво рассматривая темноту, клубившуюся в углах, куда недотягивались отсветы камина. Было тепло, спокойно и уютно – слабость ещё не ушла до конца, но самочувствие стало в разы лучше. Ашшаат сказал правду. Эльфика чуть сменила положение тела и приоткрыла глаза.
– Ты на днях читал книгу, – это стало их первой фразой за несколько часов. – Оставил на столике, в гостиной. Я заглянула туда, но не смогла разобрать написанное. Что за книга? Что-то о магии?
– Любопытный эльфенок, – улыбнулся мужчина. – Нет. Это сборник стихов. Староимперский язык, им пользовались до становления нынешней династии.
– Я иногда удивляюсь, – Нэсса приподнялась на локте, придерживая сползающее покрывало. – Тебе всего двадцать шесть, когда ты успел узнать столько всего? Языки, магия, история... Есть вообще что-то, чего ты не знаешь?
Армантинэль коснулся волос девушки, медленно проведя по ним рукой и вдруг заговорил, неспеша и чуть напевно:
– Где-то там, высоко в небе,
Птица песню поет
вольно.
Между звездами даль
синеет,
Солнце слепит глаза
больно.
Вольный ветер – ее
сердце,
Длань свободы вина
слаще.
Птица в небе парит
песней,
И перо на крылах
блестяще.
Нам с земли не видать
ветер.
Облака видим, а не
грозы.
С детства лик поднебесный
светел.
Засыпаем, и видим -
грезы.
Птице сверху не видно
грязи.
Лишь сплошная лесная
зелень.
Лик земной с неба так
прекрасен,
Птице с выси, где даль
синеет.
Мы же в высь, покидая
землю,
Позабывши про смерть -
рвемся.
Шелест крыл. Тишине
внемлю.
Но не долго. Для птицы
солнце.
– Это оттуда, из той книги? – спросила эльфийка от чего-то шепотом. – Ты сам перевел?
– Да, оттуда, – Нэль слабо улыбнулся, укладываясь сам и устраивая рядом девушку. – Нет, перевел не я. Слагать стихи я не умею. Просто однажды читал эту книгу в переводе, на всеобщий. Это единственное, что понравилось. Решил запомнить. На староимперском эти стихи звучат лучше. Давай немного поспим?
И в самом деле – держать глаза открытыми казалось настоящим подвигом. Как-то за суетой происходящего забылось, что прошлую ночь спать не довелось.
– Давай, – Нэсса закрыла глаза. Возвращаться наверх не хотелось – слова отца причиняли боль и слушать его было неприятно. А ещё как он отреагирует на новости о беременности? И вдруг эльфийка поняла, что последнее ее совершенно не волнует – вчера ночью она до тошноты боялась реакции Армантинэля и, получив от супруга лишь поддержку и принятие ситуации – девушка успокоилась, и сама приняв грядущее материнство как должное. Темный прав – осталось подождать совсем немного, и все наладится. Все обязательно будет хорошо. Сейчас в это верилось как никогда сильно.
Нэль давно уже спал, Нэсса дремала, плавая на самой границе сна и бодрствования, наслаждаясь ленивой негой и тишиной. Внезапно острая тревога прорезала воздух, вытряхнув супругов из-под покрывала – единовременно вспыхнуло сразу два защитных щита, но почти сразу погасли. Здесь и сейчас угрожать им ничего не могло, значит дело не в этом.
– Рос! – Нэль подскочил, за пару мгновений натянув брюки с рубашкой, сунул в руки Нэссе ее одежду, завернул в покрывало и открыл рамку перехода, ведущую в из спальню. – Иди, жди здесь, пожалуйста вызови фамилиара и попроси Элайну побыть с тобой. И никуда не отсылай девчонку до тех пор, пока я не вернусь.
– Нэль...
– Иди! – он подтолкнул эльфийку, закрыл за ней переход и открыл новый – в конюшни. На улице хлестал дождь, полыхала гроза, крупные капли били по крыше не хуже града. Мужчина, подгоняемый тревогой, прыгнул на коня как тот был – без седла, накинув лишь только узду и вырвался в ночь, остро жалея, что телепортация возможна лишь в те места, которые можешь хорошо представить. Он же не имел понятия, где именно сейчас его ученик, но точно знал, что в большой беде.
Маг пустил коня в галоп, правя туда, куда вела интуиция. Косые струи проливного дождя давно насквозь вымочили рубаху и штаны, заливали лицо, нос и рот, мешая вдохнуть; с трудом и не всегда удавалось открыть глаза. В промежутках между молниями не очень-то выручало и демоническое зрение – такая густая стояла ночь. Но маг продолжал подгонять коня, понимая, что опаздывает, безнадежно и страшно. Сейчас мужчина как никогда остро понимал, что успел привязаться к этому мальчишке.
****
Рос мчался сквозь ночь давно уже не разбирая дороги. Навья, учуяв его ещё у погоста, увязалась следом, вместе с горсткой упырей, но в отличии от них не отстала, выбрав жертву. Парнишка всеми начатками магии ощущал – останавливаться нельзя. Остановка – смерть. И гнал коня до темноты, с усталым равнодушием наблюдая за ухудшающейся погодой. Загнанная лошадь пала пару верст назад – взмыленный жеребец поскользнулся на раскисшей глине, упал и больше не поднялся. И Рос побежал, уже понимая, что заблудился, что не найдет укрытия здесь, среди широких полей – лес остался позади. Дождь спутал все, не давая осмотреться, а чувство опасности гнало вперёд, не позволяя отдышаться. Горело огнем пересохшее горло, жгло грудь, а ноги давно уже отнялись и онемели от усталости. Казалось что все, ещё шаг и он просто рухнет, как взмыленный конь, но после одного шага следовал ещё и ещё один... До тех пор, пока нога не поехала в сторону на мокрой траве, лодыжка неестественно для человека согнулась и юный маг глухо застонал, повалившись на землю. Встать не выходило, боль парализовала не давая даже толком вдохнуть. Он слепо всматривался в темноту, отползая, но... Очень скоро воздух обжёг холодом, заморозив нутро, а в душе поднялся первобытный ужас. Вспышка молнии обрисовала в нескольких шагах слева белесый размытый силуэт. Рос успел увидеть, как качнулось это нечто в его сторону и все, вновь навалился мрак, а вместе с ним и страх – вдвойне, втройне страшнее ожидать удара, когда не знаешь, откуда он придёт и как его отбить. Новая вспышка, слившаяся воедино с раскатом грома. Рос зажмурлся, зажал уши, а когда распахнул глаза не выдержал и закричал; навья оказалась совсем рядом...
Глава 8
Нэль подстегивал скакуна, уши болели от свистящего в них ледяного ветра, конь всхрапывал. Мужчине казалось, что сейчас он выпрыгнет из собственной кожи, лишь бы двигаться быстрее, быстрее, ещё быстрее... Но он успел. В последний момент, когда навья уже приблизилась к подростку, сидящему в грязи непозволительно близко, но успел. Маг спрыгнул с лошади на полном скаку, перекатился, гася силу удара, закрыл собой мальчишку и призвал одно из самых сильных заклятий, которыми владел. В руке вспыхнула плеть, состоящая из белого и черного ревущего пламени...