— Почему они вымерли? Эээ… в смысле оборотни, я думала они довольно легко могут создать себе подобных и все такое… — Я снова поерзала, на что Кир резко втянул в себя воздух и крепче сцепил руки на моей талии, но промолчал.
— Многое из того что ты знаешь правда, но многое и миф. Например, нельзя превратиться в оборотня от укуса или царапины. Это никогда не сработает, если в твоей крови изначально этого нет. Укус лишь толчок к перерождению. А вот вампиры могут сделать себе подобных. Правда, довольно ревностно следят, чтобы численность не выходила за разумные границы.
— А содеры? — спросила я, вспомнив как Кир сказал, что я человек лишь пока.
— С нами все немного сложнее, Мышь… Потом узнаешь, — уклончиво ответил мужчина. — Эйматы бессмертны, но это не значит, что их нельзя убить. Убить можно любого, нужно лишь знать, как это делается. Так вот, несколько десятков веков назад среди нежити разразилась война из-за борьбы за власть, где были истреблены почти все виды полностью. Вампирам удалось возродить свой род, а вот остальным повезло меньше. Эйматы, по сути бесполые существа, не могли создавать себе подобных, но они обладали древней магией и знаниями, ныне полностью утерянными. Используя свои знания, они смогли создать новый вид — Темных или содер фолли, как нас потом прозвали кельтские народы. Мы бессмертны и пьем кровь, хотя она не единственный наш источник жизненных сил, как у вампиров, просто без крови мы будем живы, но слабы, словно младенцы. Солнце нам не причинит особого вреда, мы становимся слабее днем, но не более. Вампиры, в большинстве своем в дневное время нос не высовывают, они, конечно, не вспыхнут, как спички, лишь получат небольшие ожоги, но ослаблены гораздо сильнее нас. От оборотней мы не взяли почти ничего, лишь некоторым досталось животное обоняние, зрение или слух, ну а от эйматов разные способности и бессмертие, хотя это могли перенять и от вампиров, — добавил Кир. — На мой взгляд, наш вид гораздо совершеннее всех прочих, — высказал свою мысль мужчина. — Со временем во всем разберешься.
Я впитывала все его слова, как губка, стараясь разобраться, что к чему, но мне это удавалось с огромным трудом. А если быть совсем откровенной, то не удавалось вовсе. Я все так же сидела у него на коленях, уткнувшись носом в шею. Мои губы практически касались его, и я изо всех сил боролась с желанием попробовать его кожу на вкус.
— На сегодня хватит разговоров, — пробормотал Кир.
Я даже пискнуть не успела, как все вокруг стремительно перевернулось, и я уже лежала на диване, а Кир нависал сверху. Его бедра втиснулись между моих ног, а рука нагло забралась под футболку и поползла вверх. От прикосновения его горячих пальцев восторженные мурашки побежали по всему телу, и я, судорожно вдохнув, выгнула спину.
Как хорошо!
Губы Кира легко коснулись моей щеки, а затем двинулись вниз, к шее, заставляя кожу гореть в тех местах, где он только что ко мне прикасался.
Мое тело, не слушая доводы разума, действовало абсолютно своевольно: я обняла его за шею, пальцами зарываясь в короткие волосы на затылке, а ногами обхватила крепкий торс. Мне хотелось быть еще ближе. Намного ближе. Но когда его рука начала пробираться под резинку моих трусиков, я запаниковала.
— Стой, — пискнула я. Кир тут же замер и, подняв голову, вопросительно посмотрел мне в глаза.
Ничего себе! Его глаза изменили цвет! Радужка его глаз светилась и переливалась, словно расплавленное золото. Я чуть не задохнулась от его горящего возбужденного взгляда. На меня никто и никогда еще не смотрел ТАК. Я даже забыла, что хотела сказать.
— Стой? — спросил Кир, на что я смогла лишь неуверенно кивнуть. Голосу своему в данный момент я не доверяла. Когда молчание затянулось, Кир снова заговорил. — Мышь, ты… какого черта ты творишь? — Рыкнул он, и я заметила кончики удлинившихся клыков.
Клянусь, раньше их не было! Но, как ни странно, вид его клыков совсем не напугал меня, напротив мне захотелось провести по ним своим языком, захотелось почувствовать, как они слегка царапая, скользят по моей коже… О Боже, о чем я только думаю! Я крепко зажмурила глаза, чтобы прогнать наваждение, но остро ощущаемая близость тела Кира совсем не помогала, а распаляла меня еще сильнее.
— Ты сама практически набросилась на меня, а теперь бежишь? — Я покраснела до кончиков ушей и отвела взгляд вниз. Боже, лучше бы я этого не делала, так как мой взгляд теперь был прикован к его восхитительно обнаженной груди и результату моих…эээ… поползновений так сказать… Кир проследил за моим взглядом, а потом снова посмотрел на красное от стыда лицо и довольно ухмыльнулся. — Ты разве не этого добивалась?