Будь я человеком и не будь во мне крови Кира, давно бы точно все прекратилось и я отравилась к предкам, но я все еще жива и чувствую дикую боль в каждой клеточке тела, не находя в себе сил на сопротивление.
— Ну что, пигалица, выучила урок? — То что удары прекратились я поняла лишь когда совсем рядом с лицом услышала ненавистный голос Катарины. — О нет… ты не умрешь, сука. Не сейчас и, к сожалению, не от моей руки. Слишком ценный экземпляр, — словно змея шипела девушка, водя носом возле моей шеи и вдыхая запах крови.
Меня тошнило от боли, а когда Катарина провела языком по моей шее вверх к щеке, слизывая кровь и едва не мурлыча от удовольствия, я застыла словно статуя от ужаса и отвращения.
Господи, ну где же Кир с подмогой? Он обещал придти. Он должен успеть. А я должна дождаться его. Не сдаваться. Пусть он только успеет. Пусть придет.
— Никто не придет… — словно прочитав мои мысли, промурлыкала Катарина, хотя не удивлюсь если и правда прочитала. — Никто не спасет… Тупую ведьму убью, как незарегистрированного вампира, — шептала она, продолжая слизывать мою кровь, — и никто… никтоне посмеет выдвинуть мне обвинение. И глупого мальчишку убью… а тебя отдам Владимиру и буду наблюдать, как он медленно тебя ломает, уничтожает по кусочками, планомерно… шаг за шагом… шаг за шагом…
— Хантер и Макс тебя не отпустят… — прохрипела я и попыталась хоть немного отодвинуться.
На мои слова Катарина расхохоталась, да так что уши закладывало — она все еще склонялась надо мной.
— Ублюдки, конечно, сильные... И опасные. Но даже они не смогут мне ничего сделать… Владимир не позволит. Да и в глазах Совета я чиста и лишь исполняю свой долг, избавляя Темный мир от незарегистрированных вампиров и их преступивших закон создателей. С Советом даже твои защитнички не станут связываться.
Ее голос звучал уверенно и с каждым новым словом, пропитанным ядом и желчью, внутри меня что-то скручивалось в тугой узел.
Что-то бесконечно знакомое.
Родное.
Не веря своей удаче и чтобы не потерять это ощущение, боясь даже вздохнуть, я всем своим существом, как уже удавалось однажды, потянулась к своему внутреннему огню, и едва не разрыдалась от облегчения, нащупав тоненькую нить.
Мне не показалось!
Мысленно я обращалась к своему огню, звала его пока, наконец, не почувствовала отклик и в следующую секунду я уже буквально купалась в собственном пламени. Языки огня ласкали кожу, словно обнимая, и стараясь забрать мою боль, излечить, подержать. Словно кошка, ластившаяся к хозяину, сила клубилась вокруг меня, заполняла собой, окутывала защищая. Я удовольствием отзывалась, гладила это живое пламя, пропуская через пальцы и улыбалась, испытывая в этот момент настоящее счастье.
Не знаю, сколько я пробыла не в себе, налаживая связь со своим внутренним я, но когда открыла глаза, мои объятые пламенем руки стискивали шею вампирши в руках, а она истошно кричала и вырывалась, глядя на меня обезумевшими от страха кровавыми глазами.
— Получай, сука, — прошипела я, сильнее сжала пальцы и отпустила силу.
Катарина тут же вспыхнула словно спичка, уже полностью объятая огнем корчилась на полу и пронзительно визжала, пока, наконец, не замолкла окончательно. Навсегда.
Оставив обугленное тело Катарины с мертвыми глазами, смотрящими в никуда я перебралась к Архелии. Где эти спасители? Заблудились что ли? Одна я не смогу вытащить отсюда Хели — сама едва на ногах стою.
Илья так и продолжал мешком лежать у стены.
— Вставай, — встряхнула парня за грудки и для верности отвесила пару оплеух.
Совершенно не знаю, жив Илья или мертв. В смысле совсем-совсем мертв. Пульса нет, дыхания тоже. Как вообще определить, что вампир умер совсем? Помнится, после окончательной смерти они вроде становятся похожими на себя в момент физической смерти с учетом прошедшего времени. Так, кажется, Кир рассказывал. Значит, если Илья умер бы окончательно, то он выглядел бы как хорошо прогнивший труп.