Гипнотическая сила тянула меня к светлому квадрату окна. Я зажмурился и вцепился в подлокотники кресла. Я слышал, я слышал этот колдовской зов и раньше, но он был слаб, и я находил в себе силы не подчиняться ему. На этот раз я заколебался.
Прядь моих волос — может быть, это она добавила моему врагу сил? Вздор, вздор, твердил здравый смысл, но глубинное внутреннее знание говорило мне, что этот магический акт не был просто чьей-то глупой шуткой.
С тех пор, как я побывал на Суматре, я перестал быть здравомыслящим скептиком.
С тех пор я прочел, я проглотил горы книг — бредни белой магии и таинства ворожбы, старинные сказки о превращениях и легенды о демонах. Я поглощал эти новые знания с жадностью первого ученика, но, пока я читал, меня не покидало чувство, что я повторяю уже выученные когда-то уроки. Я читал и находил в старинных пергаментах и новейших руководствах одно и то же, одно и то же: глубокую и бессмертную тень того, кого называют Князем Тьмы, Дьяволом, Люцифером, Сатаной, Кутчи, Иерархом в Австралии, Тулья у эскимосов, Авенсамом в Африке и Стрателли в Швейцарии. Нет, я не жаждал постичь дьявола, но все мои видения, бередившие мозг, питались, я знал, от страшного и темного источника, бьющего из глубин мирового зла.
Итак, я стоял перед золотистым квадратом окна, и страх боролся во мне со жгучим желанием уйти в неведомое. В столбе лунного света началось невидимое брожение. Я почувствовал, что мог бы остановить его, но не мог вспомнить, какой для этого применяется ритуал. Я услышал музыку. И мой безотчетный страх вдруг исчез.
Тихое пение словно убаюкивало меня. Окно медленно затянулось блистающей шторой тумана. Колдовской голос лишал сил.
Золотые блики просыпались из окна и разбежались по комнате. Упал сверкающий дождь и одел меня в призрачный звездный плащ. Музыка становилась все громче. Я дрожал, как сатир Марсий, слушающий фригийскую песню. Я узнал голос… Я узнал заклинание…
В блистающем тумане соткалась из тьмы тень: человеко-волк с янтарными глазами. Рядом возникла вторая фигура — маленькая, как ребенок, в плаще с капюшоном.
Волк и Капюшон стояли среди волн тумана, не приближаясь ко мне. Пение на миг прервалось и зазвучало вновь, и теперь я различал в нем слова. Слова неземного языка, который я знал!
— Ганелон! Я зову тебя, Ганелон! Именем клятвы, данной тобой, Ганелон!
Это мое имя — Ганелон. Мое имя.
— Кто ты? Куда ты зовешь?
— Через пропасть лег мост, Ганелон. Ступай по нему.
Я молчал. Волк оскалил клыки. Фигура в капюшоне, шевельнулась, и от нее потянуло могильным холодом.
— Он забыл, Медея, — услышал я тоненький голосок, похожий на голос ребенка.
— О! Ты забыл меня, Ганелон? Ты забыл Медею? Забыл ее руки и губы, Ганелон? Как он мог забыть меня, Эдейри?
Я молчал.
— Он забыл, — оказало существо в капюшоне.
— Он вспомнит! Ганелон! Огонь Нужды зажжен! Врата в Темный Мир открыты! Огнем и землей, воздухом и тьмой заклинаю тебя! Иди, Ганелон!
— Он забыл!
— Тогда заставьте его! Эдейри! Лорд Матолч! Теперь это в нашей власти!
Туман хлынул в комнату. Волк и Капюшон приблизились ко мне. Я почувствовал, как поднимаюсь в воздух и на крыле тумана устремляюсь к окну. Я успел схватить меч со стола. Туман, как отлив, вынес меня в окно. Волк и Капюшон, как тени, парили рядом со мной.
— К Огню! Ведите его к Огню!
Деревья тянулись ко мне уродливыми ветвями. Я летел на сверкающий луч. Туман нес меня прямо к огню…
Нет! К КЭР ЛЛУР!
В глубине моей памяти сверкнули эти загадочные слова. Волк вздрогнул и пристально взглянул на меня своими янтарными глазами.
— Кэр Ллур, — детским голосом прошелестела Эдейри — существо в капюшоне. — Он вспомнил Кэр, но помнит ли он Ллура?
— Он вспомнит! Он несет в себе печать Ллура!
Огонь пылал уже совсем близко. Я выхватил меч из ножен — я не желал подчиняться чужой воле. Старинная сталь со свистом рассекала кольца тумана. Еще! Еще! Туман етступал. Пение умолкло.
— Матолч! — воскликнул невидимый голос. — Лорд Матолч!
Волк оскалил клыки и зарычал мне в лицо. Я замахнулся мечом. Он легко уклонился от удара и прыгнул.
Его зубы сомкнулись на лезвии меча, он рванул, и я остался безоружным. Туман снова спеленал меня.
Огонь поднялся передо мной слепящим столбом. И из него вышла женщина. Черные волосы пьяной волной — до колен. Из-под прекрасных бровей — горячий и твердый взгляд. Темная красота.
О Лилит! Медея! Ведьма Колхиса…
— Врата закрываются, — послышался голосок Эдейри.