Дариусу было шесть лет, его сестре только шесть месяцев. Другой девочке Синдил был всего один год. С ними было еще три мальчика, самому старшему было четыре года. По сравнению со знакомыми пейзажами их родины, Африка казалась диким, неприрученным и страшным местом. И все же Дариус чувствовал, что несет ответственность за безопасность других детей. Он учился бороться, охотиться и убивать. Он научился быть лидером, чтобы заботиться о своей группе. У детей карпатцев еще не было экстраординарных талантов их взрослых сородичей, необходимых для того, чтобы знать непознаваемое, видеть невидимое, командовать живыми существами и силами Земли, возможность исцелять. Они должны были получить эти знания от своих родителей, учиться использовать их под присмотром своих учителей. Но Дариус не позволял этим ограничениям мешать ему. Хотя он был всего лишь маленьким мальчиком, он не хотел потерять детей. Это было так просто для него.
Но было нелегко поддерживать двух девочек. Женщины - карпатки редко переживали первый год жизни. В первое время Дариус надеялся, что другие карпатцы найдут и спасут их, но в это время он должен был обеспечить им нормальные условия для существования, как мог. И поскольку прошло много времени, воспоминания об их родине и дороге туда исчезли. Он взял за основу несколько правил, заложенных в нем с рождения и которые он слышал из разговоров со своими родителями, кроме того он разработал свои собственные и создал собственный кодекс чести, по которому следовало жить.
Он собирал травы, охотился на животных, испробовал все доступные источники пищи сначала на себе, и часто его тошнило в процессе этого. Но, в конце концов, он изучил всю глушь, став сильным защитником, и конечном счете, группа детей стала более сплоченной, чем большинство других семей их далекого мира. Немногие из его вида уже обратились, стали вампирами, немертвыми, питающимися жизнью тех, кто их окружал. Дариус был тем, кто всегда выслеживал и охотился на страшных демонов. Его группа была сплоченной и защищала друг друга. Они все следовали за Дариусом без вопросов.
Его сила и знания провели их через века обучения, адаптации, создания новых видов жизни. Для него было шоком узнать, что другие из его вида, карпатцы, не вампиры, все еще существовали. Дариус тайно боялся, что все мужчины его вида, в конечном счете, оборачиваются, и что случилось бы с его подопечными, если бы с ним это произошло. Он лишился своих эмоций несколько столетий назад, верный признак того, что мужчина мог обернуться. Он никогда не говорил об этом, всегда боясь, что придет день, когда он обратит и своих собственных родных и близких, он полагался на свою железную волю и свой кодекс чести, дабы предотвратить это. Уже один из их мужчин обратился, стал непобедимым. Дариус уже далеко ушел от своей сестры и ее спутника жизни, думая о Савоне. Савон был вторым самым древним мужчиной, самым близким из друзей, и Дариус часто полагался на него во время охоты или наблюдения за другими. Савон всегда был его правой рукой, тот, которому он доверял, который прикрывал его спину.
Он на мгновение остановился возле огромного дуба и прислонился спиной к его стволу, вспоминая тот ужасный день несколько месяцев назад, когда он нашел Савона, сидящего рядом с Синдил, на теле которой была масса следов от укусов и ушибов. Она была голой, кровь и семя просачивались между ее ног, ее красивые глаза были стеклянными от шока. Савон тогда напал на Дариуса, схватил его за горло и стал рвать его, и, разорвав почти до смертельной раны, прежде, чем Дариус понял, что его лучший друг стал тем, чего больше всего боялись мужчины. Вампиром. Немертвым. Савон жестоко изнасиловал и избил Синдил, а теперь пытался убить и Дариуса.
У Дариуса не было иного выбора, кроме как убить своего друга и сжечь его тело и сердце, имея печальный опыт уничтожения вампиров. Поскольку немертвые могли возрождаться снова и снова, даже с самой смертельной из ран, если не использовать особые методы. У Дариуса не было никого, чтобы научить его этим методам, только собственные инстинкты и опыт, приобретенный им путем проб и ошибок. После того ужасного сражения с Савоном Дариус лежал некоторое время в земле, излечивая себя.
Синдил в основном молчала в течение нескольких месяцев, поскольку часто принимала форму пантеры и оставалась рядом с другими кошками, Сашей и Лесом. Дариус вздохнул. Теперь, когда он чувствовал глубокую скорбь при мысли о Савоне, вину и отчаяние за то, что он не смог увидеть его постепенное обращение и не смог помочь другу. В конце концов, он был их лидером, он нес ответственность за них. И Синдил походила на потерянного ребенка: такая печаль и такое недоверие были в ее прекрасных темных глазах.Он подвел ее в большей степени в том, что был не в состоянии защитить ее от одного из своих, думая в своем высокомерии, что его лидерство, единство между ними предотвратит их окончательную развращенность, которую мог пережить любой из их вида. Он до сих пор не мог смотреть Синдил в глаза.