— Дрючат, — Евгеныч повернулся ко мне. — Ты даже не представляешь, как дрючат. Чуть ли не под лупой каждый уголок проверяют. Каждую бумажку вплоть до туалетной просмотрели. По казармам лазают, смотрят как у нас тут егеря содержатся, не обижены ли чем. Со всеми разговоры разговаривают. Полигоны проверяют. И стрельбище, — со злостью выплюнул Евгеныч.
— А что не так со стрельбищем?
— Со стрельбищем всё так, кроме ответственного за безопасность стрельбища, — Жихарев обессиленно бухнулся в своё кресло.
— Йохансон? — хмыкнул я.
— Йохансон. С-с-с-сука, опять начал про своих медведей затирать. Дескать, так и так, всё бы ничего, но вокруг базы не расставлены капканы, о которых он просит уже который год, и если вдруг ночью на нас нападёт медведь… Блять…
— Ну ты же понимаешь, что это бред?
— Я — да, — сказал Жихарев. — А вот журналисты — нет.
Вот ведь правда, сраный Йохансон! Познакомить его, что ли, с Михаилом Лунатовичем?
— Ну и каковы твои прогнозы? — спросил я.
— Нету у меня никаких прогнозов, — вздохнул Евгеныч. — Молюсь сейчас всем богам, включая ацтекских, о том, чтобы на меня дело о растрате не повесили. Вот и все мои прогнозы.
— Так погоди… — я захлопал глазами. — С хера ли на тебя?
— А на кого ещё? — Жихарев демонстративно развёл руками, оглядываясь по сторонам. — Ты видишь здесь ещё кого-то, кого можно назначить виноватым? Лагранж свалил, Чипахуа сделал себе чик, — он провёл пальцем по горлу, очень внимательно, даже подозрительно, посмотрев при этом на меня. — Ты глянь, что они тут устроили! Это уже не переназначение, а шоу какое-то!
Ага.
Мысли у нас с Евгенычем очень схожие, однако у него они почему-то текут в пессимистичном русле.
— И теперь, когда всё на виду, — продолжил Жихарев, — людям обязательно нужен козёл отпущения! Лагранжа поймать не удалось, но кого-то ведь надо наказать, верно? Иначе кровожадная толпа останется недовольна!
— Ну… Не всё так плохо, — сказал я, чтобы поддержать друга, но сам приуныл.
Потому что мне вдруг подумалось, что хэппи-енд шоу с точки зрения зрителей может быть и не таким счастливым с точки зрения участников. Если комиссия найдёт виноватых и показательно их накажет — зрители ведь будут очень даже довольны!
— Придумают сейчас, что я был с Лагранжем в доле, — Жихарев пропустил мою реплику мимо ушей. — Найдут какую-нибудь бумажку, прицепятся к ней. Что надо додумают, что надо подделают и всё, поехал Евгений Евгеньевич на зону нарды из хлебного мякиша мастерить. А я ведь даже на хату правильно заходить не умею!
— Евгеныч, не ссы. Всё будет нормально. Расскажи лучше, кем оказался новый ревизор. Может быть, что-то придумаем.
А новым ревизором оказался очень деятельный старикан. Сам из егерей, всю жизнь у эпицентра прожил, чуть ли на всех опорниках послужить успел. С коррупцией борется, с некомпетентными кадрами борется, с недостаточным финансированием борется… короче говоря, с чем только не борется, даже с проблемой глобального потепления, и с той тёрки имеет.
Репутация кристально-чистая, чуть ли не святой. Никаких слабостей. И никаких, нахрен, рычагов давления. Своё пожил, родни нет, никого совершенно не боится. Такому сам Император не указ!
Так что поделать мы с ним и впрямь ничего не можем. Во всяком случае сейчас, без какой-либо подготовки. Так… Так-так-так… Ну не бывает же безвыходных ситуаций, верно? Уж на крайняк утащу Евгеныча в тенях и буду прятать вместе с инферняхами.
— Грёбаный немец, — выругался Жихарев. — Нет, ты не подумай! Я к немцам хорошо. Взять хотя бы ту бабульку, соседку твою…
— Погоди-ка, — остановил я его. Что-то мне сейчас такое в голову пришло, что очень похоже на озарение. — Новый генеральный, говоришь, дедок?
— Ну да.
— Немец?
— Да.
— И сам из егерей?
— Ага.
— И в Арапахо послужить успел?
— Ну так далеко я не копал, но… наверное, — Жихарев пожал плечами и нахмурился. — А что?
— Есть у меня одна интересная мысль. А что, если…
Договорить я не успел. В этот самый момент телефон завибрировал и на экране высветилось имя абонента. То самое имя, которое я только что собирался произнести вслух. Такие случайности не случайны.
— Да, фрау Гретта?
— Артём, привет, — поздоровалась старушка. — Хотела пригласить тебя на ужин. В город на денёк приехал мой старый знакомый, и я хотела бы вас познакомить. Посидим, поболтаем, на десерт я приготовлю свой фирменный буберт.
— Буберт, — повторил я. — Да, конечно! Скажите, Гретта, а Евгений Евгеньевич Жихарев тоже приглашён на этот ужин?
— Какой ты проницательный, — то ли съязвила, а то ли похвалила меня пожилая фрау. — А он что, рядом с тобой?