Ра-тон почувствовал себя неуютно, но все же сделал то, чего колдун от варвара никак не ожидал — встал между ним и Ходящей[19]. Увидев на своем пути живую преграду, женщина с досадой нахмурилась, и плясавшая на ее правой ладони молния затихла. Утекла в морщинистые пальцы, спрятавшись до поры до времени. Но в воздухе все равно ощутимо пахло грозой.
— Как ты попал сюда, Белый? — спросила она. Лицо у нее было старым, заострившимся и очень усталым.
— Позволь мне умолчать о своих путях, ведьма, — процедил темный маг.
— Не позволю, — отрезала Ходящая. — Те, кто поклоняется Проклятым, в землях Империи вне закона. Владеющему темным Даром здесь не место. Убирайся, мразь! И уводи своих мертвецов.
— Я бы хотел посмотреть, как ты заставишь меня это сделать, женщина, — неприятно рассмеялся чужак.
Ее бледное лицо пошло пятнами, в серых глазах вспыхнула ненависть, и на ладонях вновь появилась молния. В ответ на это череп на посохе некроманта ожил и, протяжно зевнув, с явной насмешкой уставился на волшебницу. Тем временем куксы сделали еще несколько шагов, взяв людей в неполное кольцо. Зеленые глазницы неотрывно смотрели на волшебницу, и та не сразу поняла, что оказалась окружена.
— Ты слишком слаба, чтобы справиться со всеми, женщина. Мертвая плоть разрушается совсем не так, как живая, — вкрадчиво произнес Белый. — Даже если тебе удастся убить меня, кто-нибудь из них сожрет тебя вместе с твоими молниями. Не слишком приятная перспектива, неправда ли?
Ходящая закусила губу, но не сдалась. Она готова была броситься в бой, и некромант с досадой поморщился.
Глупая баба.
Представители двух, веками враждующих между собой, магических школ встретились, и вот-вот должно было произойти непоправимое. Неизвестно, что оставят после себя маги — цветущие сады или пепелище. Скорее всего, последнее. Ра-тон затаил дыхание. Он молился Угу, чтобы тот не допустил поединка. И бог его услышал. Кто-то дернул варвара за рукав и мужчина с удивлением понял, что рядом стоит его двенадцатилетний сын. Следовало устроить мальцу большую порку, что пришел без спроса, но сейчас не время. Отец наклонился, и мальчик прошептал:
— На-гор ждет чужака. Я сбегал и передал.
Молодец!
— Достаточно, госпожа! — прогремел Ра-тон. — Колдун войдет в деревню. Так решил старейшина.
— Вы не посмеете! Эта тварь опасна! Я запрещаю!
— Это север, и мы свободный народ. Слово старейшины — закон. Только он может приказывать.
— Он принесет зло в ваши дома!
— Зло уже поселилось там, — невозмутимо пророкотал упрямый северянин. — Отойдите, госпожа.
— Безумцы! Вы пожалеете о том, что впустили в свои жилища пожирателя душ. Но будет слишком поздно.
— В моей земле говорят, собака лает — караван идет, — усмехнулся некромант. — Успокойся женщина. А еще лучше — уезжай. С тем, что здесь произошло, тебе не справиться.
Она ничего не ответила, лишь сокрушенно покачала головой и пошла прочь.
— Ты войдешь со мной в Рангу, но не мертвые, — прогремел Ра-тон, когда маг скрылась из виду. — Им не место среди живых.
— Да будет так, о, громоподобный, — улыбнулся колдун. — Мои слуги подождут у курганов. — Постарайся сделать так, чтобы никто из деревни не гулял по тем местам какое-то время.
Покойники развернулись и размеренной поступью отправились в обратном направлении.
— Как нам тебя называть? — спросил варвар, провожая костлявые силуэты хмурым взглядом.
— Гафур, — чуть-чуть помедлив, сказал сдисец. — Гафур ибн Асад аль Сахаль-Нефул.
Деревня, названная Рангой, оказалась неожиданно большой. Шестьдесят сложенных из камня приземистых изб, с земляными и соломенными скошенными крышами, небольшими, затянутыми рыбьими пузырями оконцами и крепкими дверьми. Со стороны жилища казались холодными и темными.
Гафур шел сразу за Ра-тоном. За спиной сопело четверо вооруженных, не спускающих с него глаз, воинов. Люди рискнули, пустили его в поселение, но не собирались оставлять без присмотра. Вполне разумная предосторожность. Хотя, если что будет не так — они его не остановят.
На чужака глазела вся деревня. В особенности дети. Однако никто не кричал, не показывал пальцем, не бежал следом. Смотрели молча. И так же молча провожали взглядами. Этот народ был совсем иным, чем люди юга. Закаленный холодом. И все же сдисец чувствовал страх, заполнивший поселение, словно кто-то злой и жестокий пробежался по Ранге с полным котелком ужаса и расплескал все содержимое на землю. От незримого присутствия Пожирательницы Жизни ломило кости и сжимало виски. А еще в воздухе витал странный запах, столь неуловимый и незнакомый, что колдун никак не мог понять, что это такое.
Гафур обратил внимание на группу разрушенных хижин на западе, совсем недалеко от сосновых холмов. Создавалось впечатление, что какой-то великан развалил их одним ударом, а затем, не удовлетворившись этим, проломил частокол, вырвав из земли массивные еловые бревна. Ра-тон заметил, куда смотрит некромант, и пробурчал проклятие.
— Это лишь хвост ледяного червя.
Действительно, или ураган погулял не только на окраинах, но и в центре деревни. Два больших общинных дома оказались раздавлены в лепешку.
— Я хочу осмотреться.
— Позже, колдун. Сейчас нас ждет старейшина.
— Говорят, у вас их несколько.
— А остался один, — помрачнел Ра-тон. — Остальные находились там.
Он кивнул в сторону ближайшей развороченной избы.
Всю оставшуюся дорогу они провели в молчании. Наконец, северянин остановился у одного из домов и, буркнув: «Жди здесь», — вошел внутрь. Спустя какое-то время рыжеволосый гигант под руку вывел из темной избы полуслепого старика. Несмотря на возраст, старейшина все еще был крепок, и Гафур не сомневался, что его мозолистые руки когда-то вполне могли гнуть подковы.
— Я На-гор, сын За-рона, гость. Какая нужда заставила тебя прийти в нашу деревню?
— Ты знаешь, кто я такой? — колдун не любил быть вежливым.
19
Ходящая — женщина, обладающая светлой стороной Дара: магией, разрешенной в землях Империи. Сосредоточением сил и власти светлых магов в стране является Башня.