Я была совершенно обессиленная и совершенно счастливая. И только сейчас я заметила дрожь особняка. Стекла в окнах начали дребезжать, грозясь лопнуть и разлететься осколками.
- Рид! – выкрикнул Дан, и выбежал в чем мать родила из комнаты.
Что происходит? Неужели землетрясение? Но как такое возможно, если особняк в междумирье? Громоздкая постель, на которой я лежала, начала отъезжать в сторону, так будто дом накренился в сторону. Я вцепилась в спинку кровати, чтобы не скатиться с нее. Все предметы в комнате начали хаотично двигаться. Шкаф, вспорхнув створками, подлетел, грозясь обрушиться на меня. Я успела только сжаться в комок и закрыть руками голову. Вот и все, подумала я. Но удара не последовало. Открыв глаза, я испугалась еще больше. Вся мебель, в том числе и шкаф, висела в воздухе, как в киселе.
Пользуясь заминкой сумасшествия дома, я отползла на другой край кровати. Свесив ноги с постели, я заметила, что до пола далековато. Но надо прыгать, в коридоре нет окон и намного меньше мебели. Здесь меня просто расплющит или проткнет острыми осколками. Я так была занята выживанием, что даже ни разу не закричала. Просто онемела от страха. На пороге показался Дан в наспех накинутом халате.
- Лиза ты как? Не поранилась? Сильно испугалась? – брюнет бросился к кровати, пытаясь опустить на пол громоздкий предмет мебели, но тщетно, тот словно застрял в воздухе.
- Что это было? – одними губами прошептала я.
- Рид, - ответил брюнет, как будто от этого стало понятней. – Сейчас он в порядке, так что не стоит опасаться.
Вся мебель и кровать в том числе, словно только сейчас вспомнив про гравитацию, медленно опустилась на пол из темного полированного дерева. Как только мои ступни коснулись твердой поверхности, я вскочила и, покачиваясь, понеслась в свою комнату. Руки Дана почти успели схватить меня, но под действием адреналина я успела юркнуть в дверной проем и оставить его с носом.
- Лиза, остановись. Давай поговорим, - послышалось вслед.
Беспокоится он обо мне, как же. В критической ситуации не остался со мной, а побежал к Риду. Наверно это было правильно, ведь он его брат. Но все же очень неприятно осознавать, что я для Дана всего лишь игрушка. Он до сих пор думает, что меня прислали ему в уплату долга. Ну, ничего, найду артефакт, вернусь домой и ни разу про брюнета не вспомню.
Заперев дверь, я скатилась вниз по деревянной поверхности, обессиленно сжимая кулачки, до красных отметин, что останутся после впившихся ногтей. Это было самое большее, чем я могла досадить ему – не воскрешать его в своей памяти, забыть, как будто ничего и не было между нами.
Гоняя грустные мысли из стороны в сторону в своей голове, я делала тщетные попытки заснуть. Сон это то, что сейчас мне нужно. Дан наверно преспокойненько видит десятое сновидение, а я тут мучаюсь. Я так сильно ворочалась, что свила себе гнездо из одеяла и простыни. Выпрямившись, я начала с ослиным упрямством приводить постель в порядок. Сейчас я должна заснуть, чтобы завтра быть полной сил для плодотворных поисков артефакта. Дверь тихонько скрипнула, впуская тусклый луч света.
- Дан? – удивилась я, хотя замки его никогда не сдерживали.
- Буду спать здесь, - как бы между делом бросил он и улегся на мою кровать.
- Что?
- Я уже устал от постоянного дерганья. Просто лягу здесь и высплюсь. Я могу быть спокоен, только когда ты под боком.
Дан улегся поудобней и зарыл глаза. Грудь брюнета мерно вздымалась. Он что действительно спать собрался? А мне вот так просто рядом с ним не заснуть. Отсутствие внимания со стороны мужчины расстраивало еще больше, чем самые грязные домогания. И вообще он же поговорить хотел. Передумал? Ведет себя так, как будто я ему совсем безразлична. Когда захотел – поигрался, надоело – отложил в сторону. И пришел только из-за того, что я его дергаю, видите ли. Сам создал эту дурацкую связь между нами, я об этом не просила.
Закусив от горечи обиды губу, я легла на бок, отвернувшись от него. Подтянув коленки к груди, я почувствовала себя одиноко. И домой страшно захотелось. Почему я медлю? Чего я жду? Надо скорее отыскать этот артефакт и бежать отсюда. От этого потрясающего, но холодного, как лед мужчины, то есть демона.
На меня легла тяжелая рука и собственнически подтащила под бок своего хозяина. Я заерзала, было неудобно.