К занятию подошли ответственно, я по привычке перегрел людям головы, но кое-что усвоили.
Потом под руку отвёл пьяную Синдер в её кровать, подлечил и оставил краснеть и просить никому не рассказывать. День завершился. От Накамура успела прийти только угроза: «Лучше отзовите иск».
Ну да ладно, кто у них там родовой бог — Фукуродзин?
— Покровитель долголетия и мудрых поступков? — не без удивления произнёс я. — И он не популярный⁈ А хотя понял: долголетие, а не молодость?
— Верно, — сказала Тома, когда я отвлёкся от артефакторики на уточнение важной детали. — Его последователи на самом деле долгожители: однако они не начинают медленнее стареть, просто проживают лет на десять — пятнадцать больше уже сморчками. Владеющие стихией жизни в этом плане лучше справляются. А ведь… Ханна может продлить наши жизни, да?
— Ну да, конечно. Хочешь? — я посмотрел в карие глазки сидевшей под боком девушки. Вообще-то — жены! Она ведь согласилась уже по-настоящему. Думаю, стоит прояснить пару деталей, так или иначе это решение, что никто за неё не примет. А уж потом накинуть пару тысяч лет молодости ближайшим союзникам — вообще не проблема. А там и тело можно поменять…
Глава 5
Мою дорогую первую жену интересовало бессмертие. Настоящее, а не какие-то четыре — пять тысяч лет, что для короткоживущих целая вечность, а в масштабах вселенной — едва заметное мгновение.
— В бессмертии много тяжёлых вещей. Понимаешь, мы ведь можем менять вам тела, даже создавать копию души и переносить туда воспоминания. Но люди так устроены… Вы не предназначены для вечности. Вскоре ты начнёшь забывать то, с чего начинала свой путь, перестанешь быть собой. Все вокруг тебя рано или поздно умрут, и ты все чаще избегаешь привязанностей, чтобы сердце в очередной раз не разрывала боль. Что скажешь?
Тома глубоко задумалась, и я положил ей руку на голову, потрепав.
— А что случается в конце? — тихо спросила она, карие глазки смотрели на меня неотрывно.
— Три варианта: дожить до самого конца и осознать его, истратив все секунды, что отведены тебе, намеренно пойти в битву выше твоих сил и пасть в ней, либо сказать последнее желание и заснуть навсегда.
— … Мне нужно подумать… — тихо сказала она через некоторое время. — Это эгоистично, да? Ведь я не спрашиваю тебя…
— Я не вправе принимать такие решения, думай сама. И позволь, выскажу маленькую банальную мудрость: не живи прошлым или будущим, в этом нет смысла. Есть только этот момент.
— Цените счастье сейчас, да? Я поняла, — тепло улыбнулась Тома. Я чмокнул её в лобик и пока отпустил спать. А у меня ещё много интереснейших дел.
Итак, что можно сказать о моей жизни? Хорошо, когда твоя кошка-жена довольна, а в шикарной столовой ждёт миска риса, точнее «индийское карри», сделанное по особому рецепту японки-попаданки. Почти всю ночь до того я валялся с Ханной в саду, любуясь небом с ложными звёздами. Кошечка была более чем довольна компанией и требовала тёплых объятий и поглаживания ушек. Всё же когда она лежит на плече с прикрытыми глазками, мне просто хорошо и ни о чём не хочется думать. Даже о золоте.
А утром за завтраком как обычно собралась вся дружная семья, ставшая почти родной и для меня.
— Так, а что ты делала ночью, пока я притворялся артефактором? — только теперь вспомнил я о делах. Хотя всё ещё хотелось лениться и думать о вечном.
— Секре-е-ет, — протянула она хитро.
— Очередные грибы? — уточнила Эстэр. Прям много вопрошающих взглядов сошлось на одной хранительнице. Разве что Анна стеснялась, лишь недавно получив чуть более приоткрытую тайну насчёт полубога.
А вот Синдер хлопала ресницами. Она пыталась вести себя более культурно — даже вполне получалось!
— Нет в этот раз, — кошечка покачала головой, лукаво улыбаясь.
— Мама Ханна… это чтобы убивать врагов рода? — спросила маленькая Элли.
— Ну что ты, всего лишь чтобы разрушить алтарь другого бога, — она потрепала девочку по голове. — Не думай об этом, твой брат всё сделает. Чем хочешь сегодня заняться?
— Научишь… готовить так же вкусно? — спросила девочка.
— Княжны не готовят, — сказала Ханна, и до того как девушка успела расстроиться, продолжила. — Потому мы будем разбираться, как быстро сделать себе или кому-то вкусный перекус. Без возни и чтобы всем понравилось.
— И нам тоже! — потребовали близняшки.
— Я почти ревную, — шепнула мне Эстэр. — Они её любят не меньше, чем меня.
— А все её любят, ну, кроме врагов, — хмыкнул я, припоминая множество битв.