— Как думаешь, мне пойдёт борода и потёртый друидский балахон? — тем временем спросила Ханна, поглаживая идеальную зелёную сферу. Ей-то чтобы держать хлыст достаточно и одной руки, вот и решила встроить резонатор в посох, не теряя в мощи ради компактности.
— Смотря сколько выпить, — ответила ей Эстэр. — Только, пожалуйста, не надо! Я потом спать не смогу.
У Ханны блеснули глаза. В общем, с лжедруидкой вышли на полигон, напоминая себе сдерживать магический контроль на территории Перуна. Для проверки использовал тот же чёрный шторм… о да, резонатор получше того, что тогда не ушёл к Державину. Град чёрных разрядов прошёлся по полю, камешек в руке не бахнул.
Следом Ханна начала готовить нечто колоссальное, но после того, как я дёрнул её за хвостик, просто чуть помощнее бахнула магией смерти — красота!
— Можно мне попробовать? — спросила Эстэр и потом ещё минут пять стреляла небогатым арсеналом магии этих стихий. Правда резонатор превращал едва ли боевые заклинания в серьёзные стихийные взрывы.
Теперь у меня был цепляющийся к одежде массивный медальон на цепочке, который я заковал в серебристую оправу, максимально защитив барьерами, лишь бы не мешать самому артефакту. Ханна же сделала деревянный посох, заполненный неприличным зарядом жизненной силы и попросту энергии. Воткнёт в пустоши — через пару месяцев там будет лес, даже без дополнительной магии.
В общем, у кошечки своя артефакторика. Само собой на пустом месте в этом мире мы такое сделать не могли. Растворённые минералы, особые цветочки… что-то около двухсот тысяч — не так уж дорого, в общем-то. Правда, когда она стала пояснять схемы взаимодействия у меня, кажется, даже рога заболели, не то, что голова. Алхимическая биохимия и вот это вот всё — не моё.
И, собственно, это последнее, чего мы ждали. Прошла неделя с рейда и не произошло ничего заметного!
— Князь Альба, простите, что смог ответить лишь я, — извинился Август Державин, который был заместителем главы местного СКД. Я позвонил ему с видеосвязью. — Боюсь, большинство людей сейчас в рейдах, или контролирует их проведение.
— Бросьте, меня не волнуют детали, а мы с вами хорошо знакомы. У меня будет просьба — можем ли мы выйти в какой-то рейд скрытно? У моего рода много врагов, что могут воспользоваться отсутствием основных сил. Мы отошли после прошлого и улучшили снаряжение.
— Никаких проблем, князь. Можете присоединиться к активным группам или подождать открытия новых врат. Кстати, поспешу заверить, несмотря на утрату записей, ваша и Новак награда скоро будет перечислена командиру рейда, решение связано с общими заслугами.
Вот и отлично, уж с Перси мы всё честно поделим, а то с прочими мелкими тратами на счетах осталось всего семьсот пятьдесят динар. А в рейд решил идти новый, чтобы не догонять какую-то другую группу. При этом нас представят как рядовых членов СКД, только замаскируемся. Скорее всего без Новак, но мы свою силу вроде как доказали и быть может в этот раз возьму с собой Лемана.
— Господин! — отвлёк меня от размышлений Винс, выглядевший шокировано и даже обеспокоенно. — Мисс Синдер у ворот поместья. Вы приказали пускать её сразу, но кажется, ей требуется срочная помощь!
Я нахмурился и тут же развернулся к окну кабинета, через которое и выпрыгнул. Уйдя в дела, не заметил прибытия сильного мага. И правда, у главного входа на повреждённом байке практически лежала знакомая драконитка. Побитая, с обломанными рогами и очень истощённая.
— Каспиан… умоляю, помоги… — прохрипела она, смотря на меня единственным целым глазом.
Глава 5
Увидев раненую Синдер, я тотчас позвал Ханну, которая чем-то занималась на плантации. Сам оказался около драконитки в один прыжок, тут же начав проверять её состояние.
Штаны порваны, от куртки одни лохмотья, вся изранена, так что сиденье и топливный бак в высохшей крови. Мотоциклу тоже досталось: помяло крылья, и задняя шина держалась на диске на честном слове. Но это лишь показывает, насколько жаркой была погоня.
Всю левую часть лица очень сильно поразило тьмой, из страшной раны продолжала сочиться кровь. Остаточный эффект стихии сильно мешал заживлению. В бедро, судя по характеру ранения, ударили магией ветра, грудь обожгли. Правый рог обломан дальше середины, у левого нет кончика, он потрескался и отмирает из-за той же тьмы.
Я понимал, как ей сейчас больно и исцелял всеми силами. Губы девушки дрожали, её заполнял страх и чувство трагедии, в которой зажглись слабые огоньки радости.