Я отвел ее руки от лица. Слезы. Я ненавидел слезы, они заставляли меня странно себя чувствовать.
— Если они причинят мне боль, кто позаботится о Слее? Мама не может взять его, не на полную опеку.
— Мы с этим разберемся
— Как? — воскликнула она, придвигаясь ближе. — Даже ты не сможешь справиться с ними, Каллум, они прирежут тебя.
— Мы должны найти деньги. — Моя нога начала дергаться, адреналин поднимался. Я ни за что не сделаю столько мелких поставок к следующему понедельнику, я еще даже не вернулся в дело.
— Я думала о том, чтобы провернуть несколько делишек… Я знаю пару парней, которые взяли бы меня.
Я схватил ее за плечи, пытаясь вбить в нее немного здравого смысла. Она не сопротивлялась, просто дрожала в моей хватке.
— Даже, блядь, не смей, тупая корова. Подумай о Слейтере. — Я посмотрел на Кейси, которая тихо лежала у моих ног. Вот вам и спокойная жизнь. — Мне надо идти, Вик, собраться с мыслями.
Она схватила меня за локоть, притягивая ближе.
— Ты точно не останешься? Мне бы не помешала компания.
В ответ я встал, протягивая ей самокрутку.
— Отлично, — она грустно улыбнулась. — Я принесу твои вещи.
Софи
Я смотрела, как Эрик Флетчер топает по офису, зная по его траектории, что он направляется прямо к моему столу. Он хмуро посмотрел на меня, взволнованный и грязный, чистящая пена забрызгала его рабочий комбинезон.
— Одна чертова ночь — это все, что потребовалось.
— Что, прости? — поинтересовалась я, убирая с глаз долой мобильный.
— Каллум ублюдок Джексон. За одну ночь он распылил все свое чертово дерьмо. Не знаю, какая сволочь выпустила его досрочно, но я хочу поговорить с ним.
— Граффити?
— Чертова тонна этого дерьма. Должно быть, он рисовал всю ночь.
— Точно его?
Он покачал головой, будто я была чертовой идиоткой.
— КаДже, как и всегда. Тот еще самоуверенный ссыкун.
— Где на этот раз?
— Рядом с продуктовым магазином Али и еще один на одном из скейт-пандусов. О, и большая картина в гаражном блоке у первого здания Ист-Веил. Сделал снимки для файла. Смотри, если можете подключить поддержку сообщества по этому поводу, надеюсь, они запрут его обратно.
Он протянул мне цифровую камеру, и я пролистала снимки на экране предварительного просмотра. Та, что была у продуктового магазина, была темной. Зазубренные прутья решетки скрывали сгорбленную фигуру с руками на голове, скрученными таким образом, что это напомнило мне «Крик» (примеч.: картина Эдварда Мунка). Она не была похожа на другие граффити, которые я видела в Ист-Веил. По большей части это были имена — кричащие и любительские. Эта была чем-то другим. Я увеличила изображение подписи в нижнем углу. КаДже.
— Я же говорил, — сказал Эрик. — Это точно Джексон.
Я перешла к следующей фотографии.
Очертания тела с места преступления были нанесены на скейт-рампу. Мультяшное, но ужасное. Ист-Веил убивает. И снова КаДже.
— Неплохо, не правда ли? — небрежно заметила я.
— Неплохо? Это чертово бельмо на глазу.
— Никаких камер наблюдения?
— Он знает, где они. Ничего не засняли, а даже если и что-то поймали, он носит капюшон. Ни хрена не докажешь. Видели ту, что у гаражей? Я ничего не понял. Чертов вандал.
Я пролистала несколько снимков, пульс бешено забился при воспоминании об этом месте. Кровь застыла в жилах, когда я осмыслила увиденное, чувство вины и смущения, и что-то неопределенное прошло сквозь меня. На изображении была Кейси. Должна была быть. Большая черная собака, обозначенная зигзагообразными линиями, застыла в прыжке, задрав вверх хвост. Красные и фиолетовые буквы на всю высоту гаражных ворот. Спасибо.
Спасибо.
Дерьмо.
Я чувствовала, как горят мои щеки.
— Да это просто насмешка, не так ли? — рявкнул Эрик. — Уйдет несколько часов, чтобы отмыть все, в этом квартале бюджет уже ограничен.
— Кто-нибудь еще видел это?
— Пока нет. Пришел сначала к тебе. Надеюсь, ты сможешь усмирить этого маленького придурка.
Я улыбнулась, что было пустой маской.
— Сделаю все, что в моих силах.
Я загрузила первые две сцены в архив Ист-Веил.
Третья там так и не появилась.
Я провела ланч за работой, проверяя свои заметки со встречи с Ханной Джексон. Ее обычное придирчивое бахвальство исчезло, оставив вместо себя курящую оболочку женщины.
— Он доберется до меня, — сказала она, — он проберется сюда и доберется до меня.