Будто я была той, кто может судить о романтике. По крайней мере, использовалась резинка, ответственный выбор в отношении контрацепции, если не в отношении местоположения. Полагаю, нельзя иметь все сразу.
Я продолжала идти, первое здание манило меня, как ярко-серый маяк.
Я не искала его, определенно, определенно не искала. Он даже не приходил мне в голову, ни разу. Несомненно, он не первый, о ком я подумала, придя в офис. Конечно, он не является фактором, когда речь идет о прогулке по району. Каллум Джексон мог быть где угодно, мне было все равно. Предпочтительно в чужом районе, сражаясь с чужими арендаторами.
Сердце подпрыгнуло при виде серой толстовки, но это был всего лишь подросток, самое старшее лет четырнадцати. Блондин, худенький.
Возвращайся к проклятому владению, Софи Хардинг.
Не знаю, как я обнаружила, что стучу в дверь Ханны Джексон, но ей потребовалась целая вечность, чтобы открыть, бормоча на ходу непристойности.
— Еще и десяти нет, черт возьми.
Я посмотрела на часы.
— Вообще-то уже двадцать минут.
Она посмотрела мимо меня в сторону лифтов.
— Разве тебе полагается приходить одной?
— Это зависит от конкретного случая, — солгала я. — Я подумала, что зайду еще раз, насчет охраны.
— У меня все еще нет нового почтового ящика. — Она сняла с двери цепочку и пошла обратно, чтобы я могла последовать за ней. Я закрыла за собой дверь, приспосабливаясь к вони. Табачный перегар и сырость. Она расчистила место на диване, вывалив на ковер остатки фиш энд чипс. — И решеток на окнах тоже.
— Пятый этаж не считается потенциально опасным для вторжения, во всяком случае, с окон. Это может занять некоторое время, финансирование ограничено.
— Пятый этаж или десятый, это, черт возьми, не удержит его.
— Ваш сын угрожал вам чем-нибудь? У вас был контакт со времени последнего визита?
— Нет, с тех пор, как он вернул собаку. Но это не значит, что он больше не будет меня преследовать. — Она прикурила сигарету, пуская дым в мою сторону. — Зачем ты ему помогаешь?
Кровь отхлынула от лица.
— Прошу прощения?
Она улыбнулась, и под ее изможденным видом я уловила семейное сходство.
— Я не вчера родилась, дорогуша. Люди говорят.
— Я, эм… сделала то, что считала лучшим для животного.
— Какого из них? — Ханна Джексон рассмеялась, откинувшись на спинку дивана, и выпустила в мою сторону новое облако дыма. Я старалась определить ее возврат, полагая, что ей самое большее сорок, хотя годы действительно не были добры к ней. Она была привлекательной женщиной, если бы не морщинистое лицо и запавшие глаза; немного лишнего веса, но он ей шло. Она имела собственную красную пометку в нашей системе, гораздо более низкого класса, чем у Каллума, но тем не менее повод для беспокойства, и все же я не чувствовала такой же угрозы в ее присутствии. Может моя оплошность, а может быть, она не показывала свою худшую сторону утром буднего дня. — Ты не первая и не будешь последней.
— Что, простите?
Она закатила глаза.
— Потерявшей голову от внешности. Он — самая красивая вещь, которую я когда-либо сделала. Его отец тоже был симпатичным.
— Его отец? — Вопрос прозвучал прежде, чем я успела остановить себя.
— За решеткой. Убийство. В Каллуме тоже течет дурная кровь. Родился паршивым.
— Не думаю, что насилие передается по наследству, миссис Джексон. — Я встретилась с ней взглядом, бросая вызов своей собственной системе убеждений.
— Верь во что хочешь, дорогуша. Как я уже говорила, малыш — монстр, и всегда им был. Любит эту чертову собаку, и больше ничего.
Я пыталась скрыть свое отвращение, спрятав его за маской профессиональной нейтральности.
— Я подам еще один запрос на охрану окон, хотя они могу захотеть осмотреть балкон, установить любые точки доступа.
— Он найдет способ подняться наверх, если захочет. В правильном настроении даже заберется по чертовой стене.
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы решить вопрос с финансированием.
Она уставилась на меня, на ее лице была странная смесь презрения и восхищения.
— Ты считаешь меня сукой, раз я избавилась от этой собаки.
— Это не моя работа — судить, миссис Джексон.
— Думаю, она была вредной. Не сказать иначе. — Она встала, пробираясь сквозь мусор к двери в гостиную. Она закрыла ее, чтобы я могла видеть заднюю часть. Она была изодрана в клочья и почти полностью уничтожена. Она ткнула пальцем в ковер, чтобы показать мне нити, подранные по краю. — Этой собаке не место в доме, она неконтролируемая. У меня никогда не было собак и никогда не будет. Тай помог мне от нее избавиться, хотя Кал так не считает. Последнее время мы ненавидим друг друга.