— Сохо. Встретимся на станции «Тоттенхэм Корт Роуд». В одиннадцать вечера.
— Мне нечего надеть.
— Я бы об этом не беспокоилась, — ухмыльнулась она. — Одежда тебе не понадобится.
Глава 8
Софи
Я скучала по Explicit намного больше, чем думала, недооценив его важность для моего эмоционального равновесия. Поход в бар после работы в пятницу только укрепил эту точку зрения. Смех с моими ванильными коллегами потребовал усилий, слишком большой концентрации. Я изо всех сил старалась быть одной из толпы, но их волновало слишком много дерьма, которое для меня ничего не значило: сплетни, мода и то, что показывают по телевизору. Мне было совсем наплевать, вместо этого я жаждала объятий моих друзей-фриков, моих людей. Возбуждение пробежало по мне, оживив предвкушение.
Только на этот раз все будет по-другому.
Я сделала все возможное. Атласное нижнее белье под прозрачным кружевным мини-платьем. Черные бархатные перчатки до локтя. На этот раз никаких чулок, только сапоги. Кожаные шпильки до колен, такие высокие, что я чувствовала себя неуверенно. Мне нравилось это ощущение.
Я спрятала все это под длинным кардиганом. Меня выдавал только мой чокер — недвусмысленное кольцо, которое было сигнальным знаком для любого знающего человека.
Каллум Джексон, похоже, ничего не знал. Он ждал, когда я выйду из метро, в легко узнаваемой толстовке в паре с черными джинсами, в которых я никогда его не видела. Я оглядела его, одобрительно кивнув.
— Это лучшее, что я смог надеть, — проворчал он. — Больше у меня ничего нет.
— Ты великолепно выглядишь.
Он не ответил на комплимент.
— Куда ты меня ведешь? В какое-то свингерское место или типа того? Я не буду ничего делать с какими-то старыми пантерами (примеч.: женщина, обычно между 30 и 45 годами, которая предпочитает заниматься сексом с молодыми мужчинами), если это твоя фишка.
— Увидишь.
Он последовал за мной в Сохо, ссутулив плечи и обводя взглядом каждую тень. На двойных дверях Explicit не было никаких опознавательных знаков, никакого намека на ожидающее внутри безумие. Я опустила руку на плечо Каллума, когда они распахнулись, улыбаясь своим обычным приветствием ребятам из службы безопасности. Они уставились на моего гостя, но пропустили нас, сказав только «добрый вечер». Каллум не сводил с них глаз, пока мы не скрылись из виду, его мышцы были напряжены настолько, что я чувствовала их под одеждой.
— Здесь я Мисси, — произнесла я. — Мы все используем клубные имена.
Он пронзил меня темным взглядом.
— Почему?
— Конфиденциальность… атмосфера… некоторым людям нравится очарование другой личности. — Я протянула свой кардиган, усеянной металлическими шипами девушке на ресепшене и наблюдала, как дикарь отступил на шаг. Наряд возымел успех. — Выбери имя, Каллум, любое имя…
Он сглотнул, не сводя глаз с линии моих трусиков.
— Я тот, кто я есть. Причудливое имя ничего не изменит.
— Я представляла тебя Блэйком, или Рейфом (примеч.: призрак), или Стилом (примеч.: сталь)…
— Представляй таким, какой есть. Плевать мне на дурацкие имена.
Это поставило меня на место, я только надеялась, что он поднимется наверх.
В Explicit собралась толпа. Я посмотрела на Ребекку — Доминанту Рэйвен, — сидящую на высоком табурете у стойки бара и собственнически положившую руку на зад Кары. Они смеялись вместе с Тайсоном и Трикси, Сержантом, Лилит и Девоном.
— Ты знаешь этих людей, да? — хмыкнул Каллум.
Я кивнула.
— Я прихожу сюда уже два года, я знаю почти всех.
— Что за дерьмо здесь происходит?
— Это БДСМ клуб. Это главный этаж, где происходит большая часть тусовок. На главной сцене проводят представления, если пары хотят играть для толпы. Позади есть комната отдыха, но, на самом деле, там не так уж и расслабляешься. — Я указала на дальний угол. — Туалеты в той стороне — мужской, женский и для третьего пола. О, но будь осторожен… там так же есть душевая, но я бы не советовала тебе туда заходить.
— Почему нет? Типа все голые?
— Здесь почти везде голые люди, — засмеялась я. — Но душевая совсем другое дело. Это, гм, популярное место для игр с мочеиспусканием.
— Игры с мочеиспусканием? Типа писать? По-настоящему?
— По-настоящему. — Меня затопили воспоминания о Маске, его грязные вкусы танцевали в моем сознании. — На самом деле, это не в моем вкусе. Впрочем, кое-кто здесь этим увлекается.
— А что в твоем вкусе? — спросил он, все еще глядя в сторону душевой.