— Блядь, — рассмеялся он. — Господи гребаный Иисусе, Джемма, это было настоящее безумие.
Вот такой итог.
Джемма
Лица с широко открытыми глазами, и челюстью где-то в районе пола, уставились на меня, когда я вернулась домой.
— Не спрашивайте, — предупредила я, стараясь не забрызгать грязью весь ковер.
— Что за…? — спросили они в унисон.
— Вы бы не поверили мне, если бы я вам рассказала, а если бы и поверили, то действительно не захотели бы этого знать.
— Это тот урод Джейсон? — скрестила руки на груди Челси.
Я не могла перестать ухмыляться. Это переросло в смех, истерический смех, слезы текли по моему лицу от осознания вершины безумия, достигнутой за последние двенадцать часов.
— Рада, что ты находишь это забавным, — бросила Челси. — Может быть некоторые из нас на самом деле беспокоятся о тебе.
Я попыталась взять себя в руки, но была слишком взвинчена: адреналин, эндорфины, недостаток сна. Что за чертова неразбериха.
— Я пойду в душ, — наконец выдавила я.
— Только побыстрее, — попросила Тесса, устремляясь за мной. — У нас выход, это первый этап реабилитации Челси. В «Стрелок», дальше по улице.
Я чертовски ненавижу этот «Стрелок». Старый паб, превратившийся в место тусовки любителей спорта: большие экраны и шумные придурки.
— Пожалуйста, не туда.
Тесса постаралась изобразить на лице «будь благоразумна».
— Это самое ближайшее место, куда она способна пойти.
— Спорт-бар? Будто это, черт возьми, поможет.
— Она не поедет на метро, не поедет в город. Я только что уговорила ее пройти двадцать пять шагов по улице. Спорт-бар или нет, мы идем туда. Ради Челси, хорошо?
Я закатила глаза.
— Отлично. Дайте мне полчаса.
Оказалось, что Челси понадобилось гораздо больше времени, чем мне, и это неудивительно. Когда мы вошли в паб, как раз в разгар футбольного матча выходного дня, было уже далеко за полдень. Чертовски здорово. Я по глупости предложила пойти к бару, в результате чего оказалась в компании трех в стельку пьяных идиотов. Я тупо уставилась на экран перед собой, массивную плоскую штуковину с супер разрешением, которая только замедляла очередь. Почему люди прикрепляли их к балкам 17 века, для меня было непостижимо.
Я бросила взгляд через плечо и увидела, что Тесса с Челси заняли столик. По крайней мере, это было небольшим облегчением. Я пожала плечами, указывая на очередь, но они уже о чем-то болтали. Я медленно продвигалась, когда толпа впереди разразилась нелепыми скандированиями, оттесняя меня назад, ни о чем не заботясь.
«Сингерс»! «Сингерс»! «Сингерс»!
Меня уже тошнило от этих чертовых «Сингерс», и я считала их единственными виновниками того, что оказалась в этой гребаной очереди. Ну, из-за «Сингерс» и врожденной способности Челси быть чертовой идиоткой.
Оказалось, что они выиграли со счетом 4–0 у «Ливерпуль Уондерерс» на выезде. Гребаное, блядь, ура. Толпа взрывалась при повторе каждого чертового гола, и я теряла терпение, используя возможность протолкнуться локтями, пока они глазели на экран.
— Три водки с колой, — крикнула я, протягивая двадцатку. Сдачу я тоже не получила, еще одно дерьмо в этом заведении.
Я взяла напитки, вздохнула с облегчением и направилась к Челси и Тессе.
В следующий момент я застыла, как вкопанная.
Голос Джейсона… в гребаном пабе. Я бы узнала его из тысячи, из десяти тысяч, из десяти миллионов гребаных голосов. Мое сердце подпрыгнуло, во рту пересохло. Я огляделась в поисках человека, который мог бы быть им, осматривая помещение, пока Тесса и Челси глазели на меня.
«Это всегда тяжелый матч, «Уондерерс» дома на этой стадии сезона, но мы играли хорошо, боролись. Думаю, результат говорит сам за себя».
Я перевела взгляд на экран, прислушиваясь к динамикам.
Не. Может. Черт. Возьми. Быть.
Голос диктора: «Ходят слухи, что в следующем сезоне вы не собираетесь завершать карьеру. Как думаете, вам предстоит еще одно сражение в Премьер-лиге?»
Я уставилась на человека на экране, когда репортер поднес микрофон к его лицу. Он улыбнулся, откидывая волосы назад. Мокрые волосы, завивающиеся на затылке. Задумчивые глаза вспыхнули после этого вопроса.
«Никогда не говори «никогда», — рассмеялся он. Смех Джейсона. — «Это был странный сезон, всякое может случиться».