– Может, я тогда еще не родилась, умник.
В его темных глазах промелькнуло раздражение, но он спокойно продолжил:
– Как уже сказал, я изучаю тебя с самого твоего появления несколько недель назад, разузнаю все, что возможно. Давным-давно тебя бросили в тюрьму за убийство невинного человека. Затем, через сотню или около того лет заключения, боги наконец-то пришли к соглашению по поводу надлежащей кары. Однако прежде, чем они смогли вынести вердикт, ты сделала то, что ни одному бессмертному совершить не удавалось. Ты сбежала.
Анья не пыталась этого отрицать.
– Твои изыскания верны. – По большей части.
– Легенда гласит, что ты заразила хранителя Тартара какой-то болезнью, так что сразу после твоего побега он ослаб и потерял память. Для усиления охраны на каждом углу поставили стражников, поскольку боги опасались, что мощь тюрьмы зависит от мощи ее хранителя. Со временем стены действительно начали трещать и разрушаться, что в конечном счете привело к побегу титанов.
Он собирается и это вменить ей в вину? Анья прищурилась.
– Имея дело с легендами, – ровным голосом объявила она, – не забывай, что они частенько искажают правду, чтобы объяснить то, что смертным постичь не по силам. Забавно, что ты – герой стольких легенд, а не знаешь очевидного.
– Ты скрываешься здесь, среди смертных, – сказал Рейес, не обращая на нее внимания. Опять. – Но не довольствуешься мирным существованием. Ты развязываешь войны, крадешь вооружение и даже корабли. Ты разжигаешь громадные пожары и чинишь прочие беды, которые приводят к массовой панике и нарушению общественного порядка среди смертных, и сотни людей попадают за решетку.
По ее лицу разлился румянец. Да, все вышеперечисленное – ее рук дело. Впервые сойдя на землю, она не знала, как контролировать свою бунтарскую натуру. Боги были в состоянии защититься от нее, люди – нет. Кроме того, она была почти… одичавшей после многих лет тюремного заточения. Маленькое замечание из ее уст – «Ты же не позволишь своему брату болтать о тебе такое, правда?» – и между кланами развязывалась кровавая вражда. Появление при дворе – можно, например, поднять на смех правителей и их политику – и вот уже преданные рыцари пытаются убить своего короля.
Что касается пожаров, то порой внутреннее «я» подбивало ее «случайно» уронить факелы, чтобы полюбоваться пляской пламени. Ну а кражи… она не могла противиться голосу в своей голове, что нашептывал: «Возьми. Никто не узнает».
В конечном итоге Анья выяснила, что, подпитывая свою жажду к беспорядку небольшими проделками – воровством по мелочи, безобидной ложью и уличными драками, – глобальных бедствий можно избежать.
– Я тоже подготовилась к встрече с вами, – негромко произнесла она. – Ведь и вы когда-то жгли города и убивали невинных.
Теперь пришел черед Рейеса краснеть.
– Вы больше не те, кем были прежде, так же, как и я… – Договорить Анья не успела, так как внезапно налетел ветер, свистящий и резкий. Она сморгнула, растерявшись на секунду, но быстро смекнула, что случится дальше.
– Проклятье! – выругалась она.
И точно, все воины вдруг застыли на месте, подчиняясь силе более могущественной, чем они сами. Время остановило свой бег. Даже Люсьен, который внимательно наблюдал их с Рейесом перепалку, превратился в камень.
Черт, и она тоже!
«Ох, нет, нет, нет», – подумала Анья, и невидимые тюремные решетки спали с нее, точно листва с дерева на пороге зимы. Ничто и никто не сделает ее пленницей. Больше нет. Ее отец об этом позаботился.
Анья шагнула к Люсьену, чтобы попытаться освободить его – сама не зная почему, после всего, что он ей наговорил, – но ветер прекратился так же внезапно, как и появился. Во рту у нее пересохло, а сердце в груди зашлось в бешеном ритме танго. Ветер знаменует прибытие Кроноса, завладевшего небесным престолом всего несколько месяцев назад и установившего новые правила, новые желания и новые наказания.
Он нашел ее.
Вот радость-то. Как только перед ней возникла ярко-синяя вспышка, вибрирующая силой и разгоняющая тьму, Анья спешно телепортировалась. Она покинула Люсьена с чувством сожаления, испытывать которое вовсе не следовало, и унося с собой воспоминания об их поцелуе.
Глава 2
Черный туман окутал Люсьена, в голове пульсировала одна-единственная мысль: «Анья».
Он разговаривал с ней, пытаясь забыть, как идеально она ему подходит, как остро его желание и как в течение тех нескольких мгновений, пока она находилась в его объятиях, он предал бы всех и вся за еще пару минут с нею.