Мы уже говорили об этом раньше, но так близко к нашей свадьбе я хочу еще раз убедиться, что я действительно та, кого хочет Петр. И он, как всегда, делает все, чтобы я чувствовала себя лучше.
Петр усмехается, поворачиваясь ко мне лицом:
— Я с нетерпением жду, когда у меня появится волевая жена, — пробормотал он, потянувшись вниз, чтобы коснуться моего подбородка. Его пальцы немного грубоваты, большой палец проводит по краю моей челюсти, и дрожь пробегает по позвоночнику до самых пальцев ног. Мои колени немного слабеют, кожа напряжена, а сердце бьется быстрее, чем должно, когда я смотрю на его красивое лицо над моим. Я так сильно хочу, чтобы он поцеловал меня, что мне становится почти больно. — Мне не терпится узнать, каково это, когда твоя воля совпадает с моей, дорогая.
В его голосе слышны нотки, которые я могу истолковать только как желание. Его взгляд темный и горячий, и я чувствую, как мир сужается вокруг нас, почти до такой степени, что я забываю, что охранники так близко, наблюдают за нами. Но они здесь, и я не могу полностью забыть об этом. Более того, я не хочу, чтобы они доложили Сальваторе о чем-то, что вызовет его нотации или даст ему повод утверждать, что Петр пользуется мной, и отказать в свадьбе. Я могу подождать еще шесть дней.
Даже если сейчас мне кажется, что я умру от ожидания.
— Я чувствую, как сильно ты хочешь меня, дорогая, — пробормотал Петр, проводя большим пальцем по тыльной стороне моей руки. — Наша брачная ночь не может наступить так скоро.
— Дело не только в этом. — Я поднимаю на него глаза, чувствуя, как по моим жилам снова пробегает дрожь возбуждения. — Это последнее, чего хотел мой отец. Он провел свои последние шесть месяцев жизни, организовывая этот брак, добиваясь мира между нашими семьями, пытаясь гарантировать, что мой крестный унаследует более сильную мафию, создав мир вместо войны. — Я прикусываю губу, надеясь, что он поймет, и не сочтет меня глупой. — Такое чувство, что этот брак - последнее, что я могу сделать для отца, последнее, чтобы исполнить его желания. И я надеюсь, что мы также будем счастливы. Я бы хотела быть счастливой после стольких печалей за последние шесть месяцев.
— У меня есть все намерения сделать тебя счастливой. — Петр улыбается мне, когда мы вместе садимся на скамейку напротив большого садового фонтана. — Наш брак соединит две семьи, и мы больше не будем конфликтовать друг с другом. Не могу представить, почему твой крестный отец против. Прошли десятилетия с тех пор, как итальянцы и русские не конфликтовали друг с другом.
— Это большое достижение. Последнее достижение моего отца. — Я прислоняюсь спиной к резной каменной спинке скамьи, мои пальцы все еще переплетены с пальцами Петра. — За твоим домом есть такой же сад? Я до сих пор его не видела. — В первые месяцы наших отношений ходили разговоры о том, что мне разрешат посетить родовое поместье Петра с эскортом охранников. Но этого так и не произошло, а Сальваторе быстро наложил вето на эту идею, как только получил право голоса.
— Сада нет. У меня пентхаус в городе. Он очень роскошный и величественный, уверен, тебе понравится. — Петр смотрит на меня, и мне кажется, что в его взгляде мелькнула досада, которую он не смог скрыть. — Тебе понравится. Ты ни в чем не будешь нуждаться. У меня есть целый штат сотрудников, и они будут в твоем распоряжении.
— Конечно. — Я и не думала, что Петр может жить где-то совсем не там, где я привыкла, - в огромном особняке за городом с обширной территорией. Не знаю, как я отнесусь к жизни в городе, но говорю себе, что новизна перевесит все, чего мне может не хватать. И нет никаких причин, по которым я не смогу вернуться сюда в гости, если мне захочется ненадолго отвлечься от городского шума и суеты. Петр никогда бы не сказал мне, что я не могу вернуться домой. — Мне не терпится увидеть.
— Ты увидишь это через неделю, моя дорогая. — Его голос опускается до чего-то более темного, более интимного. — У меня есть планы забрать тебя домой на нашу брачную ночь. Я думал сделать тебе сюрприз, но вижу, что ты немного разочарована, сладкая. Вместо безликого отеля я подумал, что ты захочешь, чтобы наша первая ночь прошла в нашей собственной постели. В которой мы будем проводить каждую последующую ночь.
Я не могу не улыбнуться.
— Это очень романтично, — тихо пробормотала я, сжимая его руку. — Ты прав. У меня нет причин быть несчастной, пока у меня есть ты.
От его взгляда у меня в груди бешено заколотилось сердце. Я провела так много времени в раннем подростковом возрасте, беспокоясь о том, что меня отдадут за какого-нибудь старика или выдадут замуж за заносчивого сына мафии, одного из многих раздражающих мальчиков, с которыми я сталкивалась на протяжении своего взросления, на званых обедах и мероприятиях, которые мне разрешалось посещать. Но вместо этого меня отдают наследнику Братвы - мятежному, красивому мужчине, который соответствует всем моим сексуальным фантазиям о плохих парнях. Мужу, который будет поощрять мою дикость, упрямство, своеволие, а не пытаться сломать и вылепить из меня то, что ему нужно. Мужчину, который будет желать меня еще больше, потому что мы одинаковые и равные.
Замужество – это конец счастья для многих дочерей мафии. Но для меня это начало всего, о чем я мечтала, во что боялась поверить, пока отец не предоставил мне выбор… выбор выйти замуж за Петра.
Спустя некоторое время к нам подходит один из охранников моего крестного, прочищая горло:
— Уже поздно, мисс Д'Амелио, — говорит он, глядя на нас двоих. — Дон Морелли хочет, чтобы вы были готовы присоединиться к нему за ужином в ближайшее время.
Я не готова к тому, что Петр уйдет. Но он прав, конечно же, мне нужно переодеться к ужину... Платье-сарафан и белая джинсовая куртка, которые я надела на свидание с Петром, будут неприемлемы.
— Хорошо. — Я смотрю на Петра, который уже встал и поднимает меня со скамейки, его рука все еще крепко сплетена с моей. — Увидимся через шесть дней?
— В день нашей свадьбы, моя милая невеста. — Он улыбается мне, в его глазах все еще горит темный, горячий блеск. Я чувствую дрожь предвкушения и разочарование, смешанное с тоской, когда смотрю на его полный, улыбающийся рот. Я хотела этого поцелуя, но мы упустили свой шанс. Я не стала настаивать, а Петр, похоже, был склонен ждать, проверяя границы другими способами.
Он отпускает мою руку, когда мы возвращаемся в дом, и кивает мне напоследок, прежде чем последовать за своей свитой в фойе и выйти через парадную дверь. Я остаюсь с охранниками Сальваторе, которые неловко стоят неподалеку, наблюдая за уходом Братвы.
— Можете идти, — огрызаюсь я, чувствуя раздражение, когда за Петром закрывается дверь. Неделя кажется слишком долгой, и меня охватывает тревога: момент нашей свадьбы так близок, но все еще так далек. Последние шесть месяцев я чувствовала себя странно, неопределенно, привыкала к тому, что отца нет, и в то же время за мной присматривает кто-то новый. Я готова двигаться вперед, к своей жизни и к тому, что было запланировано для меня. — Если только мой крестный не приказал вам подняться со мной наверх, пока я буду готовиться?
— Конечно, нет, мисс Д'Амелио. — Джозеф, отвечающий за личную охрану Сальваторе, махнул рукой остальным. — Пойдемте.