Остается надеяться, что это все, что ему нужно.
***
Может, у меня и нет утренней тошноты, но я недооценила, насколько сильно я устала даже на ранних сроках беременности. После завтрака я снова дремлю до обеда, а потом ужинаю с Сальваторе внизу, пока он просматривает какие-то бумаги на своем планшете. Я чувствую его волнение через стол и понимаю, что он пытается занять себя до свадьбы. Я делаю то же самое, устраиваясь в кресле с книгой после обеда, пока не приходит время собираться.
Около трех часов я отправляюсь в душ, не торопясь. Сальваторе ждет, пока я закончу, я обнаружила, что он любит свое пространство в душе, а затем меняется со мной местами, пока я сушу и укладываю волосы, завивая их в длинные, упругие локоны, а затем закрепляя их на голове в витой шиньон, благодаря которому я выгляжу собранной и элегантной. Мое вечернее платье, из мягкого шалфейно-зеленого шелка, с рукавами до плеч и вырезом, скромно поднимающимся по обеим сторонам чуть выше колен. Это красивое платье, призванное сделать меня в полной мере женой дона, но при этом не привлекающее лишнего внимания. Я надела его и только закончила надевать туфли на высоком каблуке, как из ванной вышел Сальваторе в костюме и с коробкой в руках.
Я удивленно поднимаю на него глаза. Я принесла украшения из оникса и бриллиантов, которые он подарил мне в качестве первого подарка, и не ожидала ничего другого. Коробочка маленькая, и мое сердце на мгновение замирает в груди, когда я думаю, не собирается ли он подарить мне кольцо. Я до сих пор ношу простое тонкое золотое кольцо, которое он надел мне на палец во время нашей свадьбы, и никогда не было разговоров о том, чтобы подарить мне что-то еще.
— Я хотел сделать тебе сюрприз, — говорит Сальваторе, протягивая коробочку. — Но, думаю, сегодняшние новости сделают их еще более значимыми.
Я чувствую легкое падение в животе, мгновенное разочарование от того, что это не кольцо, но оно почти сразу же отходит на второй план, когда он радуется тому, что у нас будет ребенок. Я достаю коробочку, открываю ее и тихонько задыхаюсь, когда вижу длинные серьги-капли с сапфирами, бриллиантовую шпильку на вершине и капельку слезы в самом низу, обрамляющую их.
— Они великолепны, — шепчу я, тут же вытаскивая их, чтобы надеть. — Спасибо.
Сальваторе кладет руку мне на талию и притягивает к себе для поцелуя.
— Не такие красивые, как ты, сокровище. — Его рука на моей талии сжимается, когда я прижимаюсь к его губам, и я чувствую, как в нем нарастает напряжение. Мы оба на взводе, и я не могу не задаваться вопросом, действительно ли нам нужно идти на прием, или нашего присутствия на церемонии будет достаточно. Я не хочу всю ночь наблюдать за тем, как мой бывший жених наслаждается свадебным приемом, я лучше вернусь в отель и буду наслаждаться этим великолепным номером вместе со своим мужем.
Сальваторе проверяет часы, пока я любуюсь в зеркало, восхищаясь серьгами.
— Нам пора идти. Водитель будет здесь через минуту. — В его голосе слышится нотка сожаления, и я понимаю, что он не хочет уходить больше, чем я. Но на самом деле у нас нет выбора.
Есть определенные обязанности, которые должны выполнять дон и его жена, и это одна из них - не считая наших личных чувств по этому поводу.
Сальваторе переплетает свои пальцы с моими, пока мы спускаемся по лестнице, его рука держит мою чуть крепче, чем обычно. Мое сердце бьется чуть быстрее, встревоженное его собственничеством и немного возбужденное им. Это приятное отвлечение от моих запутанных мыслей о церемонии, на которой нам предстоит присутствовать, вызывающей множество эмоций, о которых я не хочу думать.
Однако это невозможно, пока мы погружаемся в машину. Я вспоминаю свои надежды на день свадьбы. Помню, что я чувствовала, когда была на грани того, чтобы пойти к алтарю с Петром, и что я чувствовала всего несколько минут спустя, когда Сальваторе перевернул весь мой мир. Теперь я благодарна за его выбор, счастлива за нашу совместную жизнь и все будущие обещания, которые она сулит. Однако я до сих пор помню слепую ярость, которую я испытывала в тот день, и то, как ужасно все было вскоре после этого. Я помню, что чувствовала к Петру и что, как мне казалось, он чувствовал ко мне. Я больше не люблю его, но я все еще чувствую укор от того, что он никогда не любил меня, и я знаю, что должно пройти некоторое время, чтобы это ушло.
Я счастливее, чем когда-либо думала, что могу быть. Но поскольку чувства Сальваторе ко мне до сих пор не раскрыты, у меня бывают моменты, когда трудно полностью довериться ему. И я не могу не знать, что буду чувствовать, когда увижу Петра, впервые после того, как меня отняли у него у алтаря.
Словно почувствовав мои мысли, Сальваторе переводит свою руку с моей на бедро и плотно прижимается к нему. Я чувствую жар его ладони сквозь тонкий шелк, и мое дыхание учащается, а пульс учащенно бьется в горле.
— О чем ты думаешь, жена? — Пробормотал он, сделав ударение на слове, точно говоря мне, о чем он думает.
— Просто о том, как пережить свадьбу. — Слова застревают у меня в горле, когда я их произношу, и не в последнюю очередь из-за выражения его лица, когда я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на мужа.
В его глазах - темный, собственнический жар. Его рука скользит по моему бедру, пальцы проникают под разрез юбки и поднимают шелк по ноге.
— Думаешь о своей?
Я чувствую, как от него исходит напряжение, горячее, как тротуар летом. Сальваторе сжимает челюсть, и я понимаю, что он думает о том, что я увижу Петра через двадцать минут, о том, как я относилась к нему раньше, обо всем, что произошло с тех пор. Его кончики пальцев касаются внутренней стороны моей ноги, и я задыхаюсь.
— Ответь мне. — Рука Сальваторе скользит выше, и у меня перехватывает дыхание.
Я не могу ответить. Я не хочу говорить ему, что вспоминаю, что чувствовала в день свадьбы, разбираюсь со всеми сложными чувствами, возникшими тогда и с тех пор, и с нетерпением жду завершения, которое даст сегодняшний день. Я вообще не хочу говорить об этом. Я просто хочу, чтобы все закончилось.
Сальваторе придвигается ближе, плавно скользя по кожаному сиденью, пока не оказывается прижатым ко мне. Его рука скользит вверх по моему бедру, к самому его краю, и я тяжело сглатываю.
Он поднимается, прижимает ладонь к моей щеке и поворачивает мою голову так, что мое лицо оказывается прижатым к сиденью, а я смотрю прямо на него. Его прикосновение нежное, но твердое, и я чувствую, как кончики пальцев другой его руки скользят между моими бедрами по гладкой ткани трусиков.
— Тогда я дам тебе повод подумать, — пробормотал он, его губы в дюйме от моих. — Ты можешь думать об этом, пока мы в этой машине. Ты можешь думать об этом в церкви, пока я сижу рядом с тобой, положив руку тебе на ногу. И так до тех пор, пока ты не выйдешь оттуда со мной, потому что ты - моя жена, Джиа.
Когда он говорит это, его пальцы проскальзывают под край моих трусиков, проникая между моими мягкими складочками. Я уже мокрая, и я задыхаюсь, мой рот в дюйме от его рта, когда его пальцы легко скользят в меня, загибаясь внутри моей киски, когда я сжимаюсь вокруг него, а его большой палец прижимается к моему клитору. Другой рукой он держит меня за щеку, держа меня лицом к себе, кончиком пальца касаясь моей нижней губы, когда он начинает работать своими пальцами внутри меня с мучительной медлительностью.
— Я буду держать тебя на грани, сокровище, вот так, — шепчет он, и слова проносятся над моим ртом. — До тех пор, пока мы не остановимся перед собором Святого Патрика. А потом ты кончишь, и мы войдем в зал с твоим запахом, который все еще будет ощущаться на кончиках моих пальцев, и ты все еще будешь пульсировать от оргазма, который я подарю тебе, когда ты впервые увидишь его снова.