– Маргул с вами…
Ренина сама не могла бы объяснить, что вело ее к комнате с пентаграммой. Пожалуй, лишь жалость и ничего более. Мысль о том, что можно попытаться найти отца, даже не посетила девушку.
С тех пор, как принцесса в последний раз была в комнате с пентаклем, здесь все изменилось. От искусно вычерченных линий не осталось и следа, пол и стены почернели, словно по помещению прошел пожар, а в центре залитой кровью залы лежало бездыханное тело.
– Идиот, – обреченно прошептала девушка, а потому совершенно не услышала, как ее новый знакомый потрясенно выдохнул:
– Кей!..
Размышлять, что делать дальше, Ренина даже не стала. Рухнула на колени перед оборотнем – хвала богам, тот был еще жив – и, подобрав с пола кинжал, провела клинком по своей ладони:
– Вы что делаете?! – перехватил ее руку Гилберт.
– Не мешайте! Вы разве не видите, это единственный шанс его спасти?! Мне и так плохо!
Какая связь была между всем сказанным, принц так и не понял, но девушку отпустил.
Капельки крови, словно бы нехотя, стекли по ее запястью, упали на пол… И страшные раны на руках у Кея начали медленно затягиваться. Принцесса побледнела, стала заваливаться набок, и Гилберт едва–едва успел ее поймать. Она мотнула головой и тихо пробормотала:
– Все, я больше не могу… Он слишком сильно испортил пентакль… Хорошо хоть жить будет…
Гилберт вздохнул, осторожно подхватил бесчувственное тело оборотня – потом можно будет разобраться, что и как – и спросил:
– Вы можете идти?
– Д–да, конечно…
– Вам здесь опасно оставаться, пойдемте… Лерса, поможешь, если что?
Волчица невнятно рыкнула.
Когда они отошли от комнаты на порядочное расстояние и странной знакомой вроде стало чуть полегче, Гилберт отважился на новый вопрос:
– Так что произошло?
Ренина вздохнула и медленно начала:
– Эта пентаграмма способна направлять энергию магам Крови всего Благоземья. Его кровь почему–то опасна для нее. Вот он этим и… воспользовался.
– Да уж, именно что «воспользовался», – мрачно хмыкнул герцог Алентарский.
…Враги наконец все повержены, ведьма, успевшая поучаствовать уже в нескольких стычках, победоносно взошла на один из полуразрушенных балконов. И именно этот момент каблук ее сапога выбрал для того, чтобы сломаться.
Истерично взвизгнув, Микоши взмахнула руками, словно пытаясь ухватиться за воздух, и рухнула вниз со второго этажа… Прямо на руки князю Дубравы.
Миритиль медленно осмотрел странный подарок судьбы и флегматично сообщил:
– Вам не кажется, что в последнее время мы очень часто встречаемся?
Рыжая ведьмочка хихикнула:
– Так, может, это судьба?
– Да? Интересная мысль. Тогда, если не против, не будем спорить с роком, пообщаемся, познакомимся поближе?
Микоши на миг задумалась и радостно вопросила:
– Можно?! А скажите, что вы думаете о процессе превращения лексических единиц с ходом эволюции языка в грамматические показатели?
– Ну…
…Великий Доргий, кто строил этот лабиринт?! Как сами местные жители в нем не плутали? Или плутали? А, не столь важно! Когда рухнула внешняя стена, завалив обломками и часть двора (вопль отца на тему предстоящей приватной беседы я тихо не заметил), войска ворвались внутрь.
Хорошо, что перед выходом все командиры лично проверили наличие у подчиненных амулетов защиты, поскольку в ином случае здесь нам пришлось бы плохо. Количество адептов на квадратный фут коридоров просто зашкаливало. Они, словно бешеные, кидали в нас заклинания и что–то пытались сделать. Щиты держали исправно, но все равно подобная активность несколько напрягала.
Правда, в какой–то момент эти «кровники» вдруг пошатнулись и сбавили напор. Кажется, где–то сломался очень нужный винтик. Ну и спасибо ему за это! Потом мы разделились, чтобы зачистить все коридоры. Со мной, как ни странно, пошел Рин. Откуда он взялся – понятия не имею. Я думал, он с лучниками тылы прикрывает.
Иногда на нас выскакивали бешено орущие солдаты или адепты, а один раз мы даже нарвались на Светлого князя. Правда он больше был занят некоей девушкой, которую держал на руках, что–то ей говорил. Что именно, я слушать не стал. Лишь ткнул локтем в бок двоюродного братца: