Но она чувствовала его слабость. Да и в любом случае, Рейвен не смогла бы взять кровь, так как это принято у Карпатцев. Ее сознание автоматически потянулось к сознанию Михаила. От этого в ее голове вспыхнула боль. Она тихо застонала, сжимая виски.
- Не пытайся, малышка. - Михаил ответил властно и успокаивающе . - Побереги свои силы. Я скоро буду рядом.
- Жак жив? - От отправки сообщения боль, подобно осколкам стекла, пронзила ее череп.
- Благодаря тебе. Отдыхай. - Это был приказ - чистая, властная команда.
Уголки нежного рта Рейвен дрогнули в улыбке.
- Поговорите со мной, отец, отвлеките меня. - Она была очень слаба, но не желала привлекать внимание священника к этому.
- На всякий случай, я буду говорить тихо, - прямо возле ее уха сказал Эдгар. - Михаил придет, да вы и сами это знаете. Он ни за что не оставит нас здесь. - Он растер ее руки, стараясь согреть ее дрожащее тело.
Рейвен кивнула, что было довольно трудной для нее задачей, поскольку все ее тело напоминало свинец.
- Я знаю, какой он. Он в одно мгновение будет готов отдать за нас свою жизнь.
- Вы его Спутница Жизни. Без вас, он станет тем самым вампиром из легенд, - монстром, - с которым не сравнится никто из людей.
Рейвен сражалась за каждый вздох.
- Не верьте в это, отец. И среди нас есть дьяволы во плоти. Я видела их, преследовала их. Они точно такие же плохие. - Она плотнее укуталась в одеяло. - Вы когда-нибудь встречали друга Михаила - Грегори?
- Он тот, кого они называют Темный. Я, естественно, видел его, но всего один раз. Михаил же часто высказывал вслух свои страхи за него.
Дыхание Рейвен с хрипом вырывалось наружу, - резкий звук в тишине камеры.
- Он величайший целитель, отец. - Она сделал еще один дрожащий вдох. - И он верен Михаилу. Вы верите, что для их расы есть надежда?
Священник осенил крестом ее лоб и внутреннюю сторону каждого запястья.
- Вы их надежда, Рейвен. Разве вы об этом не знали?
Михаил дотронулся своим сознанием до ее. Он был близко, связь между ними были сильна. Он окутал ее своей любовью, притянул в сильные, защищающие объятия.
- Держись, любовь моя. - Его голос прозвучал бархатно-черным соблазном нежности в ее сознании.
- Не приближайся к этому дьявольскому месту, Михаил. Дождись Грегори, - взмолилась она.
- Не могу, малышка.
На потолке вспыхнул свет, погас, затем загорелся вновь, словно включили генератор. Рука Рейвен нашла руку отца Хаммера.
- Я попыталась остановить его, предупредить, но он все равно придет.
- Естественно придет. - Глаза Эдгара заморгали от внезапного света.
Отец Хаммер тревожился за Рейвен. Ее дыхание стало приглушенным и затрудненным.
Тяжелая дверь с лязгом и скрипом распахнулась. Джеймс Словенски уставился на них. Затем его глаза остановились на лице Рейвен, словно оно немилосердно притягивало его. Ее синие глаза через всю комнату встретились с его.
- Что с вами не так? - Требовательно спросил он.
Слабая, колкая улыбка коснулась ее губ.
- Я умираю. Думаю, это и так прекрасно видно. - Ее голос был тихим, всего лишь потоком звука, но таким музыкальным, что им невозможно было не восхищаться.
Словенски прошел чуть дальше в комнату. Рейвен чувствовала в себе Михаила, наращивающего силу, власть, притаившегося, готовящегося напасть. Она также ощутила внезапную тревогу.
- Подожди. Вампир приближается. - Она сделала дрожащий вдох, втягивая воздух в свои уставшие легкие; звук получился громким и мучительным.
От сильного небрежного удара Андре, Словенски пролетел через всю комнату. Вампир встал в дверях, раскрасневшийся после свежего убийства. Его глаза были тусклыми и таили в себе какое-то презрение, обещание беспощадной жестокости.
- Доброе утро, моя дорогая. Я - Андре, пришел забрать тебя в твой новый дом.
Он плавно пересек комнату, явственно наслаждаясь своей властью над всеми ними. Достигнув ее, его глаза потемнели от ярости.
- Тебе же было сказано получить питание от священника.
- А тебе - убираться в Ад. - Ответила она своим тихим музыкальным голосом, отчаянно желая ударить его.
- Ты научишься, что мне лучше повиноваться, - фыркнул он. От злости на ее вызывающее поведение, он схватил священника за перед рубашки и швырнул об каменную стену. Это было проделано холодно, бесчувственно, без единой мысли о последствиях. - Если не желаешь использовать его в качестве пищи, то он нам больше не нужен, правильно? - Улыбка вампира была невероятно противной.
Тело отца Хаммера тяжело упало на пол, звук раскалывающегося черепа был отчетливо слышен. Раздался судорожный вздох, словно легкие еще пытались бороться, но потом послышался тихий выдох, когда легкие прекратили борьбу.