– Доводилось видеть таких ребят? – спросил я у нее.
– Да, – кивнула девушка. – Многие из них из-за этого становятся замкнутыми в себе, а некоторые и вовсе не выдерживают и кончают жизнь самоубийством. Тяжело находиться в окружении тех, кто должен быть с тобой на одном уровне, но они гораздо сильнее просто от того, что родились такими.
– Это не повод опускать руки, – нахмурился я.
– Я это прекрасно понимаю! – эмоционально взмахнула руками Арина. – Но общество диктует правила поведения, и сам прекрасно понимаешь, что не все обладают достаточной силой воли, чтобы достичь результата, несмотря на свой относительно слабый источник, и под гнетом мнения окружающих, – она на несколько секунд замолчала, а потом встряхнулась и посмотрела на меня. – Ладно, что-то не туда у нас разговор зашел. В общем, я уже говорила насчет этого с Леной, но не могу решать без тебя.
– Решила все же спросить мое мнение? – хмыкнул я, не сводя взгляда с юной аристократки, из-за которой все это, собственно, и закрутилось.
– Как-никак, ты патриарх будущего рода, и я буду подчиняться решениям своего мужа, – покорно склонила голову Арина, чем вызвала сильное удивление у Лены, которая до этого молча смотрела на нас двоих и не встревала в разговор.
– Давай только без этого, – едва заметно выдохнув, ответил я на ее слова. – Мне покорность ни к чему. Лучше оставайся такой, какая ты есть, тем более так мне даже больше нравится. Да и отговаривать тебя от всей этой затеи тоже нет смысла, так как все равно не отступишь…
– Не отступлю! – с жаром подтвердила Арина.
– Без меня меня женили, – тихо пробормотал я, чем вызвал улыбку на лице девушки. – И я ничего не имею против тебя, Лена, – обратился я к своей ученице. – Но поймите обе… – сделал я паузу, пытаясь придумать, как бы им все объяснить, но, так и не найдя подходящих слов, просто продолжил говорить: – Я еще не могу сказать, что люблю вас. Для этого необходимо время. К тебе, Лена, я вообще до этого относился как к ученице и не знаю, смогу ли когда-нибудь ответить взаимностью.
– Это не страшно, – тихо произнесла Лена, потупив взор.
– От этого легче не становится, – покачал я головой, но не стал продолжать. – В любом случае ты уже стала для меня семьей, а как сложится в дальнейшем – мне пока неизвестно. Но могу сразу сказать: пока мы не разрушим нашу связь ученик – учитель, ни о какой женитьбе речи быть не может.
– Я поняла, – еще сильнее склонила голову девушка.
– Ай, ладно, – махнул я рукой, чувствуя, что моя ученица сейчас расплачется. – У меня уже есть несколько зацепок, так что, думаю, к Новому году я точно разберусь со всем и разрушу магическую связь.
– Правда? – с робкой надеждой спросила Лена, посмотрев мне в глаза.
– Да, – кивнул я.
Эпилог
Следующие несколько дней были полностью посвящены изучению гримуара. Глаза Лены, смотрящие на меня с надеждой, лишь добавляли мотивации поскорее со всем этим разобраться.
Да и не мог я оставить ту, которую назвал своей ученицей, на произвол судьбы. Возможно, это плохо, но всех, кто входит в мой близкий круг, я стараюсь уберечь. Ну или у меня слишком сильное чувство собственника. Возможно, из-за последнего у меня так спонтанно и возник гарем.
Да уж. Если бы кто раньше сказал, что я окажусь в такой ситуации, то рассмеялся бы, посчитав за шутку. Теперь же даже без моего на то желания на мою тушку претендуют сразу две жены.
И куда теперь деваться от этих девушек? Ведь я хоть и рад такому вниманию к своей персоне, но предпочитал до этого секс без обязательств. Тут же надо брать на себя ответственность, а потом еще и участвовать во всех их притирках друг к другу. А в том, что конфликты будут, я не сомневался. Просто не может быть все гладко, когда в одном доме собираются разные люди.
Чем больше я читал «Гримуар клятв и гейсов», тем больше поражался тому объему работы, которую проделал автор фолианта, чтобы узнать все о ритуалах, связанных с этими двумя понятиями, известными его современниками. С учетом того, что книге было несколько сотен лет, то как минимум попутешествовать на своих двоих ему пришлось изрядно. Помимо этого он расписывал в гримуаре такие обряды, которые должны были считать в то время тайной, к которой дают доступ далеко не каждому.