— Родом с Возчика, полагаю, — сказал я, приблизившись. — Адаптоген серии НС-92… из семьи Собелей?
Трент смотрел на меня долго, тяжело, молча, потянулся было к серьге, но потом просто кивнул, подтверждая предположения, и жестом пригласил внутрь. Там он провел меня по устланному ковром коридору: такой был бы вполне уместен в каком–нибудь средневековом замке. Внешний вид «Залива мурены», может, и был простым и утилитарным, но интерьер буквально блистал роскошью. Сразу становилось ясно, что это личный корабль Изабель Сатоми — все прочие она использовала для ведения презренной торговли с прадорами.
Моя каюта тоже оказалась шикарной и просторной, но я понимал, что долго наслаждаться комфортом мне не придется, если я не выполню условие первого пункта нашего контракта.
— Она хочет видеть тебя сейчас, — заговорил наконец Трент, — в нашем медицинском отсеке.
— Мне еще понадобится кое–какое оборудование.
Очередной кивок.
Поставив чемодан на псевдодеревянный пол, я вытащил ключ, запрограммировал и послал требующийся сигнал. У чемодана откинулась — нет, не крышка — боковина, открывая выдвижную панель. Нагнувшись, я достал то, что мне нужно: микроботовый заводик, сетевой диагностер Сибан (делая серия технических наименований так или иначе перекликалась с именем моего старого босса Силака) и ряд других медицинских приборов, приобретенных на Авиа. Маловероятно, что они нашлись бы на борту корабля Изабель. Упаковав все в докторский саквояж «под девятнадцатый век», я почувствовал, что звездолет движется. Мы отправились в путь — и назад дороги нет.
Мы с Трентом двинулись по очередным роскошным коридорам к гравишахте, выводящей на нижнюю палубу. Здесь повсюду поблескивали чистотой кафель и шлифованный металл, которые постоянно стерилизовали неутомимые жукоботы. Медицинский отсек тоже был стерилен, опрятен, а что до оборудования — вот уж не ожидал, что здесь, на Погосте, можно найти такое. Изабель ждала возле хирургического кресла, раскладывающегося при необходимости в стол. Ее правая рука подрагивала. Женщина, очевидно, не могла сесть из–за сильнейших болей. Она шагнула ко мне… Кулаки ее сжимались и разжимались, сжимались и разжимались. Усилием воли она заставила себя это прекратить и жестом отослала Трента. Тот поспешно удалился.
— Знаешь, что такое пеня за неуплату? — спросила женщина.
Я взглянул на потолок, где висел похожий на чайное блюдце охранник–дрон — этакий смертоносный светильник. Наверное, в его полированной глотке скрывался какой–нибудь парализатор, отслеживающий мои перемещения.
— Знаю, не дурак, — сказал я, ставя саквояж на ближайшую рабочую поверхность. — Сможешь забраться на кресло?
— Раздеваться надо? — резковато спросила она.
— Да. — Еще работая с Силаком, я привык никогда всецело не доверять дистанционным диагностерам.
Женщина скривилась, но начала стягивать свои стеганые одежды, а я пока занялся осмотром ее автодока.
Типичная государственная конструкция. Хромированный жук, порождение ночных кошмаров, с многосуставчатой рукой, растущей из подвижного цоколя–основания, — хотя в данный момент жук пребывал в сложенном состоянии, купая хирургические инструменты в лохани с дезинфицирующим раствором. Я обошел цоколь, чтобы изучить ручной пульт управления, появившийся, едва я остановился перед тем местом, где он должен быть. Впрочем, среагировал он не на меня. Его включила Изабель, желая убедить меня, что благодаря хайманским модификациям она глубоко погружена в технологическую систему и следит за каждым моим движением. Придвинув сенсорную клавиатуру, я вывел характеристики интегрального диагностера. Ну, так и знал: современный, но на хайманов не рассчитан. Значит, пришла пора моего Сибана — кубика, изобилующего портами данных и пробоотборными каналами. Наклонившись, я вскрыл цоколь, извлек ядро старого диагностера и вложил на его место Сибана. Загрузка требовала некоторого времени, так что я вновь обошел «пьедестал», чтобы осмотреть Изабель.
— Интересно, — заметила она. — Весьма продвинуто.