Он частенько играет роль охранника леди Ле Фэй, которая нередко отправляется на задания… хотя у меня та же самая задача.
Мартышка, идущая впереди, пригнулась и вздохнула.
— Но все же, интересно, он вообще здесь? Парень, которого мы ищем…
Кошка засадила ему по голове.
— О чем ты? Это же твоя родина. Разве тот, кто нам нужен, не живет в этой долине?
— Ты знаешь, что я слышал об этом лишь от старика-первого, а сам с ним никогда не встречался?
Как и сказала обезьяна, недавно мы встретились с первым Сунь Укуном и немного поговорили.
Речь зашла и об одном человеке, о котором нам рассказали по определенной причине.
И эта причина…
Вали пробормотал, будто говоря с самим собой:
— Мы почти пришли, Альбион. Как ты?
Затем послышался голос того, кто не имеет физической оболочки, словно передававшийся прямо нам в головы.
[…Да. Поток ки, исходящий от тумана, неприятен, но никаких проблем не доставляет.]
Этот голос принадлежит Небесному Дракону, обитающему в теле Вали, Хакурюко Альбиону. Временами он отвечает Вали, говоря так, что даже мы слышим его. Но чаще всего они говорят с Вали в подсознании, и нам их не слышно.
— Консультант, о котором нам рассказал первый, должен быть где-то за этим туманом.
Вали посмотрел вдаль сквозь туман.
Верно, мы прибыли сюда именно для этого. Мы пришли проконсультироваться насчет Альбиона.
В прошлом Хакурюко Альбион величественно сражался с Секирютеем Драйгом сколько им хотелось, за что они и навлекли на себя злобу всех богов и демонов. Им позволяли буйствовать, потому что они были одними из сильнейших среди драконов и не подпускали к себе других сверхъестественных существ. Трем Великим Силам пришлось объединиться, уничтожить и запечатать их в так называемых Святых Механизмах…
Голос Альбиона настолько слаб, а его величавый тон потерял былую энергичность.
Это из-за его соперника, Секирютея.
В нынешнюю эру противником Альбиона и Вали стал… невероятный извращенец. И этот извращенец, постоянно гоняющийся за женщинами, — нынешний Секирютей. Насколько же такая реальность ранила горделивую и благородную душу Хакурюко. Лишь одна мысль об этом ужасает меня.
Если бы моим заклятым соперником оказался вульгарный обыватель, обращающий внимание только на женские груди и ягодицы, то я… Меня переполняет гнев и тоска. Если даже я, не вовлеченный во все это, думаю так, то в душе у Альбиона, называемого Небесным Драконом, несомненно творится настоящий бардак.
Когда я услыхал о том, как демонесса высокого уровня, Риас Гремори, стреляла лучами из груди, чтобы восполнить ауру нынешнего Секирютея, я даже своим ушам поверить не мог.
Я слышал, что в результате Альбион, собственными глазами узревший эту сцену… был настолько потрясен, что его поразила афазия{ref|Афазия — локальное отсутствие или нарушение уже сформировавшейся речи. В целом речь афазиков характеризуется бедностью лексики, они редко употребляют прилагательные, наречия, описательные обороты, почти не используют и не понимают пословицы, поговорки.}}. Его разум оказался настолько сломлен, что Вали требовалось время для активации брони Небесного Дракона. Впервые слышу, чтобы дракон страдал от афазии.
«Разве Вали проиграл лидеру фракции Героев — Цао Цао — не из-за того, что многочисленные непристойные поступки Секирютея повлияли на здоровье Альбиона?» — шутливо говорили кошка с обезьяной. …Даже мне кажется, что такое вполне возможно… или же я придаю этому слишком большое значение?
Пока меня беспокоили подобные мысли, выглядевшая уставшей кошка жаловалась обезьяне:
— Вообще, разве это не твоя вина Бико, что нам приходится идти через туман из-за твоего слишком слабого сенджуцу?
— Эй, пытаешься промолчать про свое бесполезное сенджуцу и обвинить лишь меня, Курока?! Почему бы тебе не использовать свое никчемно большое вымя, как одна Принцесса-переключатель, чтобы выстрелить направляющим лучом и осветить туман перед нами?!
— Что ты сказал?! Я не хочу, чтобы ты даже сравнивал мои прекрасные груди с этими штуковинами, похожими на какой-то непонятный генератор энергии!
Два идиота — кошка и обезьяна — заспорили, уставившись друг на друга. …Подобное происходит постоянно. Эти двое всегда спорят о пустяках, портя атмосферу в нашей группе.
[…Г-груди… хаа-хаа… Риас Гремори рядом?..]
— Успокойся, Альбион. Риас Гремори здесь нет. Ее груди в твоей голове? Твой голос дрожит...
Альбион, услышавший разговор кошки с обезьяной, ни с того ни с сего тяжело задышал. Даже лицо Вали стало слегка серьезнее из-за случившегося со своим партнером.
Похоже, болезнь Альбиона довольно серьезна. Будет лучше, если мы как можно скорее покажем его консультанту.
!..
…В тот же момент я почувствовал впереди чье-то присутствие. Это не то неопределенное и тревожное ощущение, витающее в тумане, а присутствие кого-то. Вероятно, все члены группы почувствовали это и посмотрели в том направлении. Я тоже тихо взглянул вперед.
Из тумана постепенно показался силуэт. Оттуда, разгоняя туман, показался… пожилой мужчина в таоистском одеянии.
Его лицо выглядело добрым, и он спросил:
— Вы и есть те самые? Я уже слышал о вас от Всепобеждающего Будды — Сунь Укуна.
Похоже, человек, которого мы искали, — консультант — показался первым.
Местом, куда он нас привел, оказалась простецкая хижина, сделанная из камня. Внутри тоже сплошь простота, только необходимые для повседневной жизни принадлежности.
Все довольно старое и сделано из материалов вроде дерева и бамбука. Единственное металлическое — ножницы и небольшой чайник.
— Прошу, проходите сюда.
Мужчина отвел нас в комнату, где стояла кровать для обследований. Вали сел перед ним, а я отошел в угол. Леди Ле Фэй тихо стояла рядом со мной.
Затем мой взгляд пал на этого человека. …Он довольно спокойный. А из-за столь же спокойных движений от его тела исходит мирная аура.
— Ну а теперь начнем? Пожалуйста, покажите свою спину. Небесный Дракон-доно ведь там, верно?
Мужчина положил свою ладонь на спину Вали — туда, откуда появляются крылья света.
— Я прошу вашей помощи, Чжаньтанонгдэфо-доно.
Услышав слова Вали, он улыбнулся.
— Ох, вам не нужно произносить мое имя столь формально.
— Тогда Сюаньцзан Саньцзан-доно, мне так стоит вас называть?
Мужчина, которого когда-то звали монахом Сюаньцзан Саньцзаном, покивал головой в ответ.
— Фу-фу-фу, не стоит добавлять Саньцзан. Просто Сюаньцзан, — сказал он, мирно улыбаясь.
Нет, возможно, будет точнее называть его бывшим монахом Сюаньцзан Саньцзаном.
Верно, этот мужчина — известный монах, появляющийся в романе «Путешествие на Запад». Верховный жрец, отправившийся в Индию с первым Сунь Укуном, одним из пяти драконьих королей Ю-Лонгом и своими учениками, чтобы получить священные тексты.
Он сумел успешно доставить их домой и стал Буддой за свои многочисленные достижения. Но чтобы он в одиночестве тихо жил на этой скрытой горе, окутанной таким плотным туманом…
Этот Будда и есть тот консультант, которого посоветовал нам первый Сунь Укун для Альбиона.
[Душевное расстройство Небесного Дракона… А, есть один хороший человек. Я с ним поговорю.] — сказал Секирютей Драйг, тоже получающий консультации где-то в другом месте.
Альбион попросил, чтобы у него и Драйга были разные консультанты.
— Что ж, а теперь давайте немного побеседуем, Исчезающий Дракон-доно.
[…Я в вашем распоряжении.]
— Вас, как его владельца, я тоже спрошу о состоянии Небесного Дракона-доно.