Гром? Прогноз погоды не предсказывал штормов.
Сверху спустился массивный транспортный самолет, во много раз больше маленького турбореактивного самолета. Его тускло-серый корпус ничем не выдавал его принадлежность, пока он снижался опасно близко к маленькому самолету. Пандус открылся под транспортом, и четыре человека выпали, свисая с тросов – по два с каждой стороны от цели. Они были вооружены и готовы.
С каждой минутой грохот становился все громче. Турбулентность сотрясла самолет, заставив отклониться в сторону. Уилсон изо всех сил пытался сохранить равновесие. Он обменялся озадаченным взглядом с лидером группы спецназа, сержантом по имени Родригес, который выглянул из одного из маленьких окон самолета. Солдат сощурился от угасающего солнечного света.
– Сэр?
Уилсон не знал, что происходит, но показывать это не собирался. Ему все еще надо было провести допрос.
– Что ж, поздравляю, – насмехался он над Бэйном. – Каков следующий шаг плана?
– Крушение этого самолета. – Бэйн медленно поднялся на ноги. – Без выживших.
Внезапно, на высоте тысяч футов над землей, с другой стороны иллюминатора появился вооруженный человек. Вздрогнув, один из бойцов повернулся к окну, но недостаточно быстро. С разных сторон раздались выстрелы, когда пара снайперов открыла огонь по окнам. Стекло разбилось, и люди Уилсона упали на пол. Кровь и хаос разлились по всей каюте. Смерть изменила план полета.
«Нет! – подумал Уилсон. – Этого не может быть! Я здесь главный!»
Снаружи самолета двое других мужчин прикрепили крепкие стальные крюки к фюзеляжу. Толстые кабели промышленной прочности соединяли два самолета, когда один из мужчин подал сигнал экипажу на борту большого транспорта. Мощные подъемники активировались, дернув меньший самолет, летевший внизу, за хвостовую часть. Стонущие лебедки оказывали невероятное давление на захваченный турбореактивный самолет. Его хвост вздернулся вверх.
Весь салон самолета наклонился вперед под углом почти девяноста градусов, что лишило равновесия агента ЦРУ и его людей. Неплотно закрепленный багаж и обломки свалились в переднюю часть самолета.
Агент ЦРУ вцепился в сиденье, чтобы не упасть, а мертвые и раненые солдаты проносились по вертикально расположенному салону, падая мимо все еще пристегнутого ремнями доктора Павлова. Взволнованный ученый пытался пропустить мимо себя эти неожиданные жертвы, но все происходило слишком быстро.
«Я знал это, – он был в отчаянии. – Я не должен был пытаться бежать. Для меня не было спасения. Не от Бэйна».
Только человек в маске казался готовым к внезапному изменению положения. Падая вперед, он обхватил своими массивными ногами спинку соседнего кресла и обеими руками схватил голову агента ЦРУ. Его запястья все еще были в наручниках, но это не помешало ему сломать шею американцу так же легко, как разорвать обертку конфеты.
Безымянный оперативник скончался мгновенно, далеко от дома.
Бэйн превратил труп в оружие, бросив его на молодого сержанта, который с глухим стуком врезался в дверь кабины. Тело сержанта обмякло. Павлов не мог сказать, был ли он мертв или просто без сознания. Не то чтобы это действительно имело значение – паникующий ученый был слишком напуган, чтобы беспокоиться о каком-то несчастном американском солдате.
«Бэйн убьет нас всех, чтобы получить то, что хочет».
Павлов уставился на переднюю часть салона, которая теперь стала нижней частью чего-то, напоминающего бесконечные американские горки. Гравитация притянула ученого, и он прислонился ногами к спинке сиденья впереди, отталкиваясь от него.
Самолет сильно трясло – он разрывался на части. Павлов чувствовал разрушительные вибрации через пол, сиденье и позвоночник. Он был физиком, а не авиационным инженером, но даже он знал, что самолет больше не выдержит.
Ветер завывал сквозь разбитые окна. Глядя сквозь битое стекло, ученый увидел, как правое крыло срезало на глазах. Самолет наклонился в одну сторону.
«Вот и все, – понял Павлов. – Мы все умрем».
Снаружи четверо мужчин забрались на хвост болтающегося самолета. Они двигались быстро и эффективно, выполняя свою задачу. Второе крыло оторвалось, резко упав к неумолимым вершинам внизу. Облако дыма и мусора вспыхнуло там, где отрубленное крыло коснулось гор.