— Да. Как проходят поиски?
— К сожалению, тех двоих ещё не нашли. Но у них нет шансов. Рано или поздно они попадут в наши руки.
— Чем быстрее Кольцо окажется в моих руках, тем быстрее я стану полновластным властелином этого мира и награжу тебя, как своего верного слугу. О какой особой милости ты попросишь меня Гул’дан?
— Пощади тех двоих. Они нанесли мне личную обиду, — поспешил объяснить свое необычное милосердие чернокнижник, — поэтому я хочу мучить их собственноручно.
— Как скажешь. Только помни об одном: как только в твои руки попадет Кольцо, оно попытается соблазнить тебя. Ни в коем случае не поддавайся, потому что только я его истинный хозяин. Любой сомозванец умрёт. А ты умрешь, как предатель, который осмелился поднять руку на своего господина.
========== Глава 17 ==========
Фродо бежал не оглядываясь и не обращая внимания на колючие кустарники, которые раздирали в клочья остатки его лохмотьев и ранили руки вместе с ногами. Каждый его шаг сопровождался пульсацией крови в висках и ускоренными биениями сердца, готового вот-вот выпрыгнуть из груди. Улюлюканья орков и рычание волколаков осталось далеко позади, но в его голове все еще были слышны голоса мучителей. Хоббит остановился на мгновение, чтобы перевести дух и вытащить довольно-таки не маленькую занозу из своей ступни. Фродо громко выдохнул, прислушался к лесным звукам. Ничего подозрительного: только крики животных, пение птиц и шелест ветра. Кажется, он оторвался от погони. Душа хоббита ликовала: он сбежал, вырвался из лап слуг Врага. Но эйфория быстро прошла. Какая польза от его побега, если его очень скоро найдут? А потом замордуют в подвалах замка Гул’дана. Никакой пощады ему теперь не придется ждать. Он ослушался приказа господина и сбежал, а побег раба во время правления Саурона Великого был равноценен смерти.
— Но я не сдамся! — Фродо пнул ногой ближайший пень и ойкнул от боли. Следующую свою реплику он решил не сопровождать столь бурными проявлениями чувств, чтобы не нанести себе еще больше телесных повреждений.
— И ни за что не вернусь обратно!
Уже начинало смеркаться. Хоббит решил позаботиться об убежище, которое могло бы уберечь его от нападения диких зверей и не менее зверских орков. Единственным разумным выходом было забраться на дерево. Только вот придется не спать всю ночь, чтобы не упасть с веток. Однако Фродо был слишком слаб для ночного бдения. Его тело находилось на крайней стадии истощения. С тяжелыми мыслями о неясном будущем он поднял голову вверх, глядя на закатное солнце, пробивающееся сквозь листву. И вдруг его взгляд упал на дупло, находившееся у самой верхушки мэллорна. Только сейчас хоббит осознал, что находился в самом что ни на есть Золотом лесу Лориэне. Внезапно подступившая влага оросила глаза Фродо. Хоть он не понаслышке знал о судьбе, постигшей Средиземье, о владычестве Саурона, ему хотелось, чтобы светлый край, где некогда обитали эльфы остался нетронутым. Но несчастный Бэггинс был не в силах что-то исправить. Он был не в силах запретить мерзким отродьям Саурона или их лучше бы было назвать отродьями Гул’дана, потому что именно чернокнижник, прозванный темным шаманом, правая рука Властелина Мордора, усовершенствовал армию Темного Лорда, бродить по Золотому лесу.
Спустя несколько минут Фродо сумел вскарабкаться на ближайшую к дуплу ветку. Как только его голова коснулась импровизированного ложа из сухих листьев, он забылся тяжелым сном. Ему снились пытки в подвалах Барад-Дура и жестокий взгляд Багрового Ока, мстивший ему за то, что хоббит осмелился владеть его Кольцом. Потом образ Властелина Мордора уступил очертаниям Гул’дан с жестокой усмешкой чистившего свою трубку о голову Бэггинса. Затем побои орков, которые каждый раз обрушивались на него во время отсутствия темного шамана. Наконец кошмары рассеялись уступив место прекрасному сну. Фродо снова видел леди Галадриэль с ее мудрыми глазами, доброй улыбкой и чудесными золотыми волосами, старого друга Гендальфа в его остроконечной шляпе и с посохом в руках, смельчака Гимли с его косматыми бровями и густой бородой, благородного Арагорна в его одежде бродяги, зоркого Леголаса с луком наперевес, весельчаков Мерри и Пиппина и, наконец, верного Сэма, который делил с ним воду, лембас и пытки. С мыслью о садовнике он проснулся. Но почему-то черное отчаяние больше не терзало сердце Бэггинса. Откуда-то, из самых потаенных глубин души появилась надежда и озарила его утро. Оно было какое-то необычно светлое, праздничное, полное радостного ожидания. Хоббит поймал себя на том, что улыбался непонятно чему, улыбался так, будто бы наверняка знал, что сегодня встретит своих друзей, здоровых и невредимых.
Фродо порылся в своих потаенных карманах и нашел там маленький кусочек зачерствелого хлеба. За годы службы у Гул’дана он обзавелся привычкой прятать что-то со своих скудных завтраков, обедов и ужинов на черный день. Характер чернокнижника еще больше ухудшился, поэтому он наказывал своих рабов за малейшую провинность и мог запросто оставить хоббита без еды на несколько дней. Фродо поморщился при воспоминании о своем хозяине. Даже на свободе он все еще напоминал о себе. Бэггинс призвал имя Элберет, королевы звезд, благодаря ее за то, что он еще жив и имеет хлеб насущный, потом разломил мозолистыми руками засохшую лепешку и откусил маленький кусочек. И эта скудная пища в тот момент показалась ему вкуснее, чем объедки с пиршественного стола Гул’дана, который подбрасывал их, когда был в хорошем расположении духа, и почти такой же восхитительной, как эльфийские кушанья.
«После завтрака неплохо бы попить и искупаться,» — подумал хоббит. С легким шлепком он слез с дерева и отправился на поиски ручья. Орков, которые могли оказаться по близости, он почему-то больше не боялся да и сама атмосфера Лориэна располагала к спокойствию. Фродо в очередной раз удивился тому, что это чудесное место не оказалось оскверненным слугами Темного Властелина. Мэллорны не были срублены, звери и птицы вели себя как ни в чем не бывало, уродливые постройки не заполнили собой окружащее пространство, и карательных гарнизонов Саурона не было видно.
«Неужели время остановилось для этого места? Или я уже умер и попал в те края, откуда смертные не возвращаются?» — озадаченно покачал головой Фродо. Он петлял между деревьями и трава почти не подгибалась под его легкими шагами. И хотя хоббиты от природы наделены большой ловкостью, Бэггинс удивился тому, что не оставлял следов.
«Видимо, я постепенно превращаюсь в тень и рабство источает меня похуже моргульского клинка,» — про себя рассмеялся Фродо. Его слух уже уловил журчание ручья. Он ускорился, чтобы скорее насладиться близостью воды. Но не успел хоббит сделать и шага, как оказался поваленным на землю налетевшим на него молодым оленем.
— Черт! Опять упустили добычу, — выругался мужской голос на противоположном берегу. Фродо мгновенно вскочил на ноги, готовясь к тому, чтобы убежать. Но тут же снова упал на землю. Его хилое тело получило сильный ушиб во время падения, которые стал довершением его прошлых травм. Было похоже на то, что он не сможет ходить ближайшие несколько дней. Фродо зажмурился. Он отдал себя в руки судьбы. Сейчас ему было все равно на дальнейшие события. Хоббит надеялся лишь на то, что Гул’дан не сильно будет мучить его друзей после побега и скоро они присоединяться к нему в загробном мире.
— Хэй, там, рядом с деревьями кто-то есть! — воскликнул молодой звонкий голос по всей видимости принадлежавший юноше. — Пойдем на тот берег и посмотрим, отец.
— Хорошо, Андуин.
«Какое странное имя,» — подумал Фродо. В Средиземье никто не стал называть своего сына в честь реки.
Два человека приближались к нему. Хоббит не выдержал напряжения и чуть приоткрыл глаза, чтобы получше рассмотреть незнакомцев. Они были высокого роста и хорошо сложены. Тот, что постарше, имел темные волосы и небольшую аккуратную бороду. Тот, что помладше, был напротив светловолос. Оба мужчины носили простую, ничем не примечательную охотничью одежду. Лишь одно удивляло — необычный меч юноши, с двумя лезвиями с самоцветом, сиявшим подобно солнцу.