«Жаль, что это никогда не случиться. Картошка и морковка — вот мои заботы. Путешествия и битвы удел настоящих героев, а не таких хоббитов, как я, » — подумал он. Но погода была слишком солнечной, чтобы предаваться грустным мыслям. В каморке хоббит отыскал нужную ему тяпку. Насвистывая беззаботный мотив, он направился к грядке с морковью. Глаза Сэма на лоб полезли от удивления: какое-то зеленое существо, одетое в черные лохмотья, с аппетитом пожирало только что вырванные из земли корнеплоды.
«Может третья кружка пива была лишней?» — спросил хоббит сам себя. Он ущипнул свою руку, закрыл глаза и снова открыл их — странная картина не исчезла.
— Эй, ты, воришка овощей! Что ты делаешь на огороде мистера Фродо Бэггинса?
Создание прекратило уничтожение моркови и обернулось.
«Ух, ну и рожа!» — пронеслось в голове у Сэма.
Вор попятился и принялся бежать. Садовник не допустил побега пришельца: не совсем контролируя свои действия, Сэм хорошенько огрел его тяпкой.
========== Глава 5 ==========
В Хоббитоне царила атмосфера ленивого спокойствия. Лучи полуденного светила наполнили долину и золотистые головки подсолнухов потянулись им навстречу. Кругом не было слышно не единого звука, кроме разве что мерного храпа добропорядочных хоббитов, жужжания пчел, суетящихся над цветами, щелканья ножниц Сэмуайза Гемджи и кряхтения чернокнижника Гул’дана. Колдун буквально ходил по лезвию ножа: одно неверное движение и он свалиться с дерева прямиком на садовника, который, как и он сам, подслушивал разговор между Гендальфом и Фродо. Гул’дан пока ещё не знал их имен и регалий, но в уме называл старого мага — смесью Антонидоса и Мурадина, а хоббита — кудрявым коротышкой.
«По его посоху и важному виду можно предложить, что он волшебник. Это хорошо, потому что в мире, где есть магия — не все потеряно для меня,» — стройным потоком лились мысли орка. Они были даже слишком логичными для того, кто уже второй день прятался от фермеров, пытавшихся насадить его на виллы.
-…оно сильнее, чем я думал. Ни один из смертных не сможет владеть им. Наоборот, оно завладеет любым смертным, — сказал Гендальф, нахмурив брови.
Гулдан не понял ни слова, но речь мага в сером плаще становилась все более зловещей. Чернокнижник с интересом слушал историю о эльфийских кузнецах из Эрегиона, выковавших кольца власти. Реакции орка и хоббита были совершенно противоположными: Фродо молча бледнел с каждым предложением, а лицо Гул’дана расплылось в широкой улыбке и он едва сдерживал себя, чтобы сказать чего-то вслух. Магические артефакты этого мира весьма могущественны и один из них, самый главный, видимо, сейчас находится здесь, совсем рядом. Орк проглотил крик ужаса, когда Гендальф бросил кольцо в пламя, а потом укорил себя за этот глупый страх: разве может такой артефакт погибнуть в огне камина? Хотя, если никто не мог устоять перед влиянием кольца, то и Гул’дан не был исключением. Он переживал за судьбу кольца, как и хоббит, несмотря на то, что понимал: ничто не может причинить ему вреда. Орк желал бы хоть издали увидеть магический предмет, но Гендальф, как назло, зашторил комнату. Гул’дану пришлось судить о происходящем только по голосам и силуэтам.
— Это верховное Кольцо. Именно оно создано, чтобы сковать во тьме все остальные. Это его Враг потерял много веков назад, лишившись вместе с ним части своей силы. Он жаждет заполучить его больше всего на свете, но он не должен завладеть им.
Повисло гнетущее молчание. Гул’дан рисовал в своем воображении картины того, как выглядит тот враг, о котором говорил Гендальф. Наверное, могучего телосложения воитель и колдун одновременно, или хилый на вид бородатый чернокнижник, обладающий выдающимися магическими способностями.
-…вчера я говорил о Сауроне Великом, Темном Властелине. Так вот, он снова восстал и вернулся в Мордор. Даже вам должно быть знакомо это название, оно призраком проходит по краю самых ваших древних преданий. После каждого поражения Мрак менял обличья и разрастался вновь.
Гул’дану совсем не были знакомы эти названия, но одно их звучание вселяло в него трепет. Он смаковал имя Саурона, как влюбленный парень, который произносит имя своей девушки. Орк никогда встречал имени больше подходящего злодею.
— Лишь бы этого не случилось! — закричал Фродо.
«Лишь бы это случилось, » — подумал Гул’дан.
В рассказе старого мага развернулась вся история кольца, тесно переплетенная с историей этого мира. Чернокнижник уже имел довольно четкие представление об его устройстве. Материк, куда его привел портал, назывался Средиземьем. Средиземье населяли эльфы, гномы и люди, судя по народам, которые получили кольца власти. К какой расе относился Гендальф, да и сам Саурон, Гул’дан затруднялся ответить. Орк испытывал все больше уважения к Властелину Мордора и твердо решил во что бы то ни стало встретиться с ним.
Гул’дан услышал о несчастной судьбе Смеагола-Голлума, который из добродушного хоббита превратился в создание, достойное только жалости и сострадания, и поразился злой воле, создавшей кольцо, способное совратить любого своего обладателя. Чернокнижник жаждал во что бы то ни стало завладеть им. Естественно, его привлекала перспектива стать новым Темным Властелином. Только о том, чтобы занять место Саурона, сейчас нечего было даже и мечтать. К Гул’дану еще не вернулись его способности чернокнижника, да он и не знал, будут ли они полезны в новом мире.
Тем временем беседа Фродо и Гендальфа достигла точки своей кульминации. Чтобы уничтожить кольцо, нужно было бросить его в жерло Ородруина, где оно и было выковано, то есть в самом сердце владений Саурона.
«Глупцы, у вас нет ни малейших шансов на победу. Думаю, мне стоит объединится с Темным Лордом. О, уж я-то найду, что ему предложить. Хотя, полагаю, мне не захочется расставаться с кольцом, » — пронеслось в голове у чернокнижника.
— Да на что я гожусь! Вот ты — сильный и мудрый. Может, ты и возьмешь его? — Фродо протянул кольцо Гендальфу.
«Кому ты его предлагаешь, дурень?! Лучше бы мне отдал, » — подумал Гул’дан.
Старый маг, как и ожидал орк, наотрез отказался даже взять кольцо на хранение. В первый раз в своей жизни чернокнижник был рад чьей-то принципиальности. Потом Гендальф и Фродо принялись обсуждать переезд хоббита и другие вещи, мало интересующие Гул’дана. Он ждал лишь того момента, когда волшебник оставит полурослика одного. Безусловно, Бэггинс будет чувствовать в безопасности, ведь в его тайну посвящен только Гендальф Серый, мудрый и добрый маг. По крайней мере, он так думал.
Орк был настолько доволен собственным планом, что даже чуть приподнялся, охваченный приступом бурных эмоций. Только сделал он это очень даже зря. Ветка, на которой он сидел, хрустнула.
-… не болтай даже с ближайшими друзьями. У Врага везде есть уши… — тут Гендальф осекся, видимо услышав шум за окном. Неслышно он подкрался и резко распахнул ставни. Спустя с пару секунд показалась курчавая голова Сэма, которого маг держал за то самое ухо, подслушивающее чужие разговоры.
— Разрази меня гром! — вскрикнул Серый.
— Не нужно грома, господин Гендальф, — была последняя фраза, брошенная Сэмом до того, как маг силой не втащил его в комнату.
«Пусть земля тебе будет пухом, парень, » — подумал Гул’дан и хряпнулся со всей силой гравитации на землю, прямо на то место, где только что стоял несчастный садовник.
***
Последующие несколько дней Гул’дан скрывался на приусадебном участке Фродо Бэггинса, подкрепляясь ягодами и вынашивая планы по захвату Средиземья. Его монотонное существование прервало появление Сэма Гемджи. Орк никак не ожидал увидеть здесь хоббита, ведь у него был сегодня выходной. Один удар тяпкой и глаза Гул’дана застелил мрак. Он очнулся на полу в гостиной Фродо Бэггинса. Там было довольно мило: паркет из отборной древесины застилал роскошный ковер, картины на стенах, часы с кукушкой, полки, уставленные книгами, медная люстра под потолком, стулья с резными спинками и даже подставка для зонтиков в углу возле зелёной круглой двери.
— Этот гад воровал у вас морковку, мистер Фродо! Я догадываюсь, что это уже не первый случай подобного: вся земляника вытоптана, у тыкв отгрызаны бока, а картошечка-то, картошечка, — воскликнул Сэм, схватившись за сердце, при мысли о любимом овоще, — вырвана до единого кустика.