Судорожно ищу телефон по кровати. Аня не отвечает на звонки, как и Алларик.
Прямо на домашние штаны и футболку я накидываю пальто и надеваю кроссовки. Нет времени ни причёсываться, ни умываться.
Кое как завожу машину больной рукой и рулю в сторону Аниного дома. Пару раз чуть не теряю управление из-за простреливавшей боли прямо до плеча и нервного состояния, но скорость не сбавляю. Через сорок рекордных минут я уже у небольшого домика посреди леса.
Резко хлопаю дверью, что бы предупредить Аню с волком, что я пришла, и стучу в дверь.
Мне открывает хмурый и заспанный Алларик. Волосы взъерошены, глаза еле открываются, он их трет руками, футболка задралась и виден его пресс. Сейчас он выглядит очень домашним и милым. Но я чувствую запах табака и алкоголя, и это позволяет мне не растаять. Я толкаю его в грудь, хочу что бы он отошёл от меня подальше и заодно освободил проход. Руку снова стреляет и я шиплю.
— Ты так и не вылечила руку, — он тянется ко мне, хочет посмотреть, но я быстро ухожу от него подальше.
— Нет времени, — отмахиваюсь здоровой и пытаюсь сделать вид как можно беспечнее.
— Бель? — из спальни выходит заспанная Аня, кутаясь в халат, — Ты чего так рано?
Действительно рано, сейчас шесть десять утра. Через двадцать минут прозвенит будильник на работу.
— Я звонила.
— Вот черт, телефон, наверное в машине, — Аня осматривается и не находит свое средство связи, — И он на беззвуке. Социально поставили, что бы выспаться.
Сзади нее появляется не менее заспанный Эванс. Он лениво опирается о косяк, подтягивает Аню и помещает свой подбородок на ее макушке.
— Так чего-то случилось? — похоже Аня просыпается, потому что становится взволнованной и начинает понимать, что я не приеду ни свет, ни заря к ней без причины.
— Она рыжая, с кудряшками и карими глазами, — без предисловий начинаю я, — Она была в комнате небольшой, кирпичные стены, примерно, два на три и унитаз, раковина, кровать. Она смотрела в мою сторону и пыталась рассмотреть меня, даже улыбнулась мне, но так и не увидела меня, — я возбуждённо и нервно начинаю размахивать руками, причиняя себе боль, но не останавливаюсь, это помогает сосредоточится, — Потом черный дым, он ее окутал и она просто провалилась в низ. Все, — я резко выдыхаю и бегаю глазами по лицам собравшихся.
Они хмурятся и переглядываются.
— Детка, ты спала? — Аня аккуратно начинает двигаться ко мне.
— Ты сейчас намекаешь на то, что я несу бред?
— Нет, у тебя было видение и ты видела нашу сестру. Мы тебе верим. Просто ты какая-то…
— М-м?.. — я закусываю губы и поднимаю брови, предлагая ей продолжить.
— Нервная, — за нее продолжает Алларик и начинает подходить ко мне, — Тебе бы сбросить напряжение.
— Предлагаешь переслать с тобой? Я предпочитаю свое, а не общественное, — скалюсь я, намекая на его бурную ночь.
Он останавливается и в изумлении округляет глаза.
Меня потряхивает и я не могу остановиться, я двигаюсь постоянно и резко, то убираю волосы, то поправляю распахнутое пальто, то одергиваю футболку. Кусаю губы и усиленно моргаю. Стараюсь концентрироваться на боли, что отвлекает меня от подходящей истерики.
— Предлагаю просто поспать.
— Я домой, — резко срываюсь в сторону двери, но путь преграждает демон.
— Я отвезу или ложись здесь, — Аня подходит сзади, я чувствую это по поднятым волоскам на затылке.
— Я сама, — пытаюсь обойти Алларика, но он не даёт, делает шаг в сторону, что и я.
— Бель…
— Я САМА!
Взрываюсь. Все эмоции вкладываю в этот крик, что бы до них дошло, что мне нужно побыть одной. Мне нужно остаться наедине с собой. Мне нужно успокоится, меня нервирует все, в том числе и родная сестра.
Но вместе с криком лопается стекло, потому что корни деревьев влетают на скорости в дом. Они откидывают от меня подальше всех и вжимают их в стену. Эванс пытается выбраться и помочь Ане, что грызет корень. Только Алларик не двигается, даёт себя сжимать и молча смотрит на меня.
В его глазах страх и обеспокоенность за меня. Ни капли боли, огорчения или обиды. Его взгляд врезается мне в душу и, кажется, останется там навсегда.
И я сбегаю, бормоча невнятные извинения. Боюсь сделать им ещё хуже.
Опять еду предельно быстро, рука уже болит постоянно и часто стреляет прямо до локтя. Но я еду, останавливаюсь только проезжая десяток километров.
Наверное, если бы видела что-нибудь, поехала бы дальше, но в глазах скопились слезы, которые я быстро вытираю. Закусываю щеки, что бы не пролить новые и, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, снова начинаю путь, только медленно.
Дома меня ждёт муж. Я не помню как доехала, просто завела машину, а теперь стою перед Андреем.
Он изумлен и ошеломлен. Просит поговорить о чем-то важном и говорит, что ждёт в гостиной.
Я умываюсь и звоню на работу. Первый раз в жизни не собираюсь идти на нее и вру, что болею.
Когда руки перестают ходить ходуном, а голова перестает гудеть, я иду к мужу и слушаю его монолог.
— Анабель, я хочу извиниться, что вел себя так. Я был зол не на тебя, больше на всю ситуацию в целом, что сложилась в моей жизни, — для меня это все монотонный бубнеж, который воспринимается только отдельными, ключевыми фразами, — Я давно люблю другу… Она выбрала не меня… Ты тоже скоро выберешь этого демона и уйдешь… Никому не нужен… Прости… Причинил много боли… Можешь остаться в этом доме… Я ухожу… Будь счастлива… Прости… Ты отличная жена… Жаль, что я не мог тебя полюбить… Желаю вам счастья…
Я в каком-то трансе. Хорошо, что Андрей меня не трогает. Просто несколько секунд сидит и ждёт моей реакции, а когда понимает, что ее не будет, уходит.
Какие бы не были у нас с ним отношения, мы давно знакомы. И для меня предательство уже то, что он женился на мне, при этом любя другу. Вот почему он не прикасался. Возможно, он спал с ней. Или ещё с кем-то, не все мужчины моногамны. Мне попадаются именно такие.
Но все это проходит как будто через меня, не задерживается. Сейчас во мне нет ничего, я пустая. Душа не болит, сердце не разрывается на части от боли и обиды, как это было ещё несколько часов назад.
Я просто устала. И хочу спать.
Ложусь прямо на диване на котором сижу. Обнимаю себя руками, вместо одеяла и отключаюсь.
Когда просыпаюсь, понимаю, что впервые в жизни заболела. И нет никаких сил, что бы призвать хоть каплю магии для своего лечения.
Глава 12. Похищение
Алларик.
Ночной город мне понравился больше. Особенно его вид, с тысячами огней, со смотровой площадки. Естественно, ни в какой клуб мы не поехали, просто очень захотелось подразнить одну мышку. Не знаю, что нашло на меня, какое-то минутное помутнение, но я сделал то, что сделал.
Если бы я только знал, чем это обернется, никогда бы так не поступил.
Зато мы с Эвансом напились каким-то дерьмовым виски, а Аня нас катала на машине. А ещё я попробовал покурить, чуть лёгкие не выплюнул. Но упорно курил и курил всю ночь.
Домой вернулись под утро уставшие. Поехали к ним, потому что Аня засыпала на ходу и завозить меня было бы глупо. А сам на переносе не смог сконцентрироваться, перемещался максимум на метр.
Поспали всего час, за это время успел протрезветь. Регенерация, что б его.
Зато пробуждение было фееричным.
Осознание того, что это сделал я с Бель накатило лавиной и выбило весь дух. Конечно, возможно, то не из-за меня, но вдруг… Это одновременно и радовало, ведь ей не плевать, но больше всего мне было стыдно. Реально стыдно за свое поведение. И больно за свою девочку. Ведь и ей больно, даже ручку свою не смогла залечить.
Хорошо, что она сорвалась и раскидала нас. Это помогло ей выплеснуть ненужные, негативные эмоции.
Но уйти ей одной никто не дал. Я проводил ее до дома и, скрепя сердцем, оставил с мужем.
Знали бы, чего мне это стоило, дали бы медаль за терпение.
Меня крутило и ломало, так сильно я хотел оказаться рядом. Не знаю как, но я заставил себя сдвинуться с места и перенестись в дом Михаила.