-- Ааахх! - Шики закричал от резкой острой боли, когда Канон с силой вогнал член в него. Со временем боль немного утихла.
Канон подался бедрами назад и вытащил свой толстый твердый член. Дыхание Шики сбилось, стало поверхностным. Кровь Шики облегчала Канону проникновение - она увлажняла стоящий колом член и тот легче входил в узкое желанное отверстие. Канон закинул одну ногу Шики себе на плечо и толкнулся внутрь его ануса. Ноги Шики дрожали, руки по-прежнему были стянуты за спиной и затекли от веса наваливающегося сверху на него Канона.
Как только сперма демона выплеснулась глубоко в него, Шики почувствовал пульсацию и трепет внутри своего тела. Боль, испытываемая до этого, преобразилась в головокружительное наслаждение.
-- Это эффективней, чем афродизиак, - краешком тонущего сознания Шики услышал голос своего Повелителя у уха. Канон продолжал медленно двигать бедрами, одновременно обвив длинными пальцами эрегированный член своего раба. Он сжал мокрую головку, поиграв с ней пальцами, а потом стал натирать ствол Шики.
-- Повелитель...Повелитель Канон! - слезно умолял Шики. Эти сладострастные движения были сродни пытке. Когда Шики оставался в шаге от разрядки, Канон грубо сжал его пенис у основания. Шики униженно уронил голову, он чувствовал себя на гране сумасшествия, его тело разъедал яд наслаждения. Его влажное, стонущее тело желало разрядки. Канон облизывал его твердые соски, вырывая из горла Шики умоляющие стоны. Укутанное потом, задыхающееся тело реагировало на малейшее прикосновение.
Канон все еще находился внутри Шики, когда склонился над ним и ухватил его за член, вынуждая тело раба податься навстречу. Он поднял зад Шики, притягивая того к себе. Канон вытащил свой толстый упругий ствол и смесь демонической спермы и крови начала вытекать из Шики. Бедра Шики были покрыты этой липкой теплой жидкостью. Он чувствовал, что Канон наблюдает за ним, облизывающим алчным взглядом, отчего его щеки вспыхнули ярким румянцем. Но символ его желания, его твердый пенис, все еще был крепко сжат в руках хозяина. Канон снова вошел в парня, совершая глубокие толчки, и тело Шики отчаянно задрожало.
-- Аааахх! - Канон вбивался в Шики до самого основания, продолжая сдавливать в своей руке плоть раба.
-- Ммфф! - Канон впился ногтями в чувствительную головку члена Шики и острая боль пронзила помутневшее сознание парня.
-- Шики, - Канон звал его по имени, обжигая горячим дыханием ухо. Тело Шики ослабело, сдалось.
Не имеет значение, насколько жестокие вещи будет с ним вытворять Канон - в конце его все равно ждет смерть.
-- Открой глаза, Шики, - Канон укусил Шики за мочку уха и тот громко простонал. Он развязал Шики и развернул к себе лицом. Он быстро привязал руки Шики к изголовью кровати. Губы Канона хищно изогнулись, он схватил лодыжки Шики и широко развел ноги. Его язык выглянул изо рта, похотливо облизывая губы. Его глаза пылали животной похотью. Канон вновь испытывал желание, то самое, порочное, темное, первобытное; оно наливало его сладострастный орган новой силой. Шики лежал перед ним такой ранимый, запятнанный Каноном, но все так же сексуально притягательный; его дыхание было сбивчивым, а тело горячим.
-- Я хочу, чтобы ты видел, что я с тобой делаю.
-- Да, Повелитель... - губы Шики дрожали.
Канон приставил головку к анусу парня. Шики машинально скорчился в кожаных путах. Словно дикий зверь, Канон вторгался снова и снова в распростертое перед ним тело парня. Шики извивался под умелыми и властными движениями языка Канона, который лизал его нагое тело. Его измученное тело билось в агонии под животным напором Канона. Шики смотрел в холодные жестокие голубые глаза Канона и болезненно стонал.
Шики не знал, правда ли что семя демонов - афродизиак. Как и не отдавал себе отчет в происходящем каждый раз, когда Канон его насиловал.
Он не мог противостоять унизительному удовольствию, в котором его топил Канон. Это и были его уроки подчинения. Но даже притом, что Канон был в тысячу раз сильнее Шики, он всегда связывал его перед изнасилованием. Это был его способ
показать Шики, что он просто раб, не смеющий перечить хозяину. Шики знал, внутри Канона плещется гигантский океан ненависти. Он знал, что Канона создала Шана забавы ради, и его существование было самым неопределенным, по сравнению с другими демонами, скитающимися в Чертогах снов. Шана могла изничтожить любое свое творение, даже такое прекрасное, как Канон, всего лишь потакая своей прихоти. Шики знал, Канон боится этого. И вся та злость и ненависть, бурлящая в нем, не что иное, как страх. Канона скручивал страх.
Вот почему, Канон бесился, когда его раб пытался его пожалеть. Он ненавидел все из чего состояло тело - плоть и кровь, из этого рождалась жизнь.
Но не жалость Шики испытывал по отношению к Канону... Он грустно посмотрел на своего хозяина. Даже если Шики скажет Канону то, что чувствует на самом деле, даже если это важно, в нем всегда будут видеть Барьер-Мастера, и убьют в порыве неконтролируемой злости. Не больше, не меньше. Но, иногда Канон демонстрировал Шики свою человеческую сторону, свою привязанность.
-- Повелитель Канон... - сонно пробормотал Шики и Канон бережно его поцеловал.
Шики поднял свои руки над простынями, он был свободен от недавних кожаных оков. Запястья были ярко красными, а тело невероятно истощенным. Он не мог пошевелиться, даже если бы захотел. Отсутствующим взглядом он уставился на свои пальцы, в них, наконец, восстанавливалось кровообращение. В комнате царила гробовая тишина. Шики чувствовал теплое дыхание на своих волосах. Он лежал в объятиях Канона, его голова покоилась на широкой груди, а длинные руки крепко обнимали его хрупкое тело.
-- Ты мой раб, - Канон поглаживал нежную кожу Шики, словно ласкал собаку.
-- Да, Повелитель...
-- Я дам тебе силу твоего брата.
-- ...
Канон схватил лицо Шики и развернул к себе.
-- Отвечай мне, раб. Не вздумай ослушаться, - угрожающе произнес Канон.
-- Да, Повелитель, - хрипло ответил Шики, скривившись. Канон удовлетворенно облизал его бледные губы.
-- Когда у меня будет два Барьер-Мастера, я сравняюсь силами с Шаной, - мягко говорил Канон о своих жестоких намерениях. Со стороны это выглядело даже мило, как постельные беседы двух любовников. - Сперва, с твоей помощью я уничтожу мир, в котором они живут...
Вот и наступил спокойный июль. В городе появилось много плакатов с девушками в купальных костюмах. Сумерки, время, когда зажигаются уличные фонари. Поезда и магазины переполнены людьми. Шумные торговые улицы кишили бизнесменами, домохозяйками и студентами.
Испарение за день поднималось в воздух от раскаленного асфальта, делая воздух влажным и тяжелым. Это был обычный день, такой же как все, в череде летних сумерек.
-- Давно мы так не гуляли, - счастливо сказал Томоки, наслаждаясь тем, что они шли рука об руку. Позже дни станут более скучными и спокойными. Он продолжал тренироваться в Чертогах Снов, а в реальном мире - наслаждался летними каникулами. - Давай съездим к тебе домой, в Шикоку?
-- Нет, - категорично отрезал Юуго.
-- Я понимаю, у тебя не сохранилось хороших воспоминаний об этом месте, но ты уверен, что не хочешь посетить могилу своей бабушки?
-- Мой опекун об этом позаботится.
-- А я хотел увидеть место, где ты вырос.
-- Там нет ни видеоигр, ни телевизора.
-- Ну и что? Это каникулы. И мы будем вместе, - глаза Томоки засверкали.
Юуго не испытывал абсолютно никаких чувств по отношению к месту, в котором вырос и прожил десять лет. Практически все время он проводил в Чертогах Сна и, поэтому не имел хороших воспоминаний о его реальном мире.