Одним словом, не надо пытаться трахнуть Вселенную, и Вселенная не трахнет в ответ вас. К сожалению, вы поняли это слишком поздно. Но даже это не был предел вашего безрассудства. Поняв, что натворили, вы попытались исправить ошибку. Нужно было всего лишь выключить трансмеризатор, и процесс остановился бы сам по себе. Такая возможность существовала, есть она и сейчас. Но в НЭК испугались, что рано или поздно Служба внешней безопасности Ишрара обнаружит эту установку и тогда вам конец. И вы решили идти до конца. Стереть все следы своей деятельности самым эффективным ластиком – мерным аннигилятором. Вызвать цепную реакцию распада мерности материи. С учетом уже случившегося, мощности вашей установки для начала цепной реакции распада хватит с лихвой. Нужно лишь внести изменения в программу и запустить процесс. «Сотрется» все. Все миры, пронизанные сейчас бинарными язвами. Десятки, а возможно и сотни вариантов реальности просто исчезнут, словно их никогда и не было. И никто никогда не сможет доказать, кто и почему сделал это. Вот тогда вы вздохнете спокойно. Но ты ошибаешься. Я не позволю тебе убивать миры. Мы отключим установку, остановим процесс бинаризации, после чего ты и твои боссы пойдут под суд!
Аннигилятор… Бинаризация… Ризий…
Крейд… По…
Вспышка света. Еще одна. Мозг Артема застонал под натиском воспоминаний, безжалостно и вероломно ворвавшихся в него, сокрушая все преграды, заполняя пустоты, вытесняя, замещая, перестраивая то немногое, что было ему доступно до недавнего времени. Глаза резануло болью, виски сдавило, в затылок словно ударил огромный молот. Артем попытался вдохнуть, но понял, что единственное, на что способно сейчас его тело, так это медленно оседать на пол. Он пытался просить о помощи, но не смог издать ни звука. А ни один из присутствующих на него просто не смотрел. Все были заняты диалогом.
– И откуда ты только все это узнал, – огорченно покачал головой Мирт, с сочувствием глядя на Тимса.
– Не надо было оставлять доступ к бортовому журналу, – зло ответил маркератор. Он никак не мог понять, почему ликвидатор так спокоен. И это порядком смущало его.
– Ах это нездоровое любопытство, – проговорил Мирт. – Скольких оно сгубило и сколько сгубит еще! Что, маркератор, надеешься, что сдвоенная реальность изменила калибровку импульса твоей пушки? Забыл, наверно, что в транслабораториях подобного типа всегда устанавливают стабилизаторы мерности?! Так что мы сейчас находимся в единственном стопроцентно стабилизированном моменте реальности. Здесь даже случайные флюктуации мерности невозможны, и значит, твой шокер снова работает в нормальном режиме. А на наносинтонов пятого поколения нейродеструктор не действует!
Слишком поздно Тимс понял, какую ошибку совершил. И времени, чтобы исправить ее и сменить «Темп» на плазменный пистолет, висящей в кобуре у него на поясе, уже не оставалось. Мирт рванулся вперед. Тимс выстрелил, воздух едва заметно всколыхнулся, тугой волной ударил в грудь нападающему. На секунду ликвидатор замедлил движение, словно попал под порыв сильного встречного ветра, но замешательство было скоротечным. В следующий миг кулак Мирта врезался в живот маркератору, заставляя того задохнуться от боли и легко отбрасывая к самой двери. Шарот тоже попыталась вступить в схватку, но силы оказались неравны – она была практически слепа. Плазменный импульс, изуродовавший ее лицо, выжег зрительные нервы, и сколь бы ни был быстр у наносинтонов процесс регенерации, восстановиться они просто не успели. Пострадало и акустическое зрение, формирующее и проецирующее в мозг картинку, собранную из звуковых волн. Единственное, чем девушка могла пользоваться полноценно, был тепловой сканер, «змеиный глаз», как его еще называли. Но, к несчастью, инфракрасный режим не позволял полноценно ориентироваться в пространстве, сильно ограничивая восприятие. Сражаться с полностью боеспособным наносинтоном в таком положении оказалось крайне сложно. Атаковав, она успела нанести лишь несколько незначительных ударов. В ответ за дерзость Мирт просто сокрушил ее. Ликвидатор не старался сделать драку красивой. Он бил наверняка, стремясь поскорее избавиться от врага. Мощно ударив, Мирт выбил девушке правое колено. Упав на пол, Шарот попыталась подняться, но не успела. Подхватив свою винтовку, Мирт, не раздумывая, трижды выстрелил в грудь лежащей, используя всю мощь встроенной «фотонной бритвы». Импульсный лазер бесшумно сверкнул, на груди у девушки появились три обугленных отверстия, а на стальном полу за ее спиной – три аккуратных углубления, в которых кипел раскаленный металл. Не помог даже бронежилет. Шарот негромко выдохнула, вздрогнула и затихла. Она была жива – чтобы убить наносинтона подобным образом, нужно превратить его тело в решето, – но даже столь совершенный организм не мог моментально справиться с полученными повреждениями. Тем более что сейчас система регенерации девушки уже и так работала на пределе возможного.