- Так, Рич. Из этого дома, к сожалению, выхода нет, - с таким неутешительным заявлением вернулся Касс. Глаза его, кроткие, печальные, смотрели на подопечного с неподдельным участием - видимо, страшная обида была на некоторое время забыта перед лицом реальной опасности. - Купол мощный, первого уровня, пробить его твоих умений не хватит. У дверей два охранника, обыкновенные люди, но и им ты не соперник в нынешнем состоянии. В конце коридора - тоже пост. И зачем, скажи мне, ты сюда сунулся? Кстати просто для сведения - ты находишься в камере, в подвале, десять метров ниже уровня земли, то есть очень глубоко. Над тобой - жилой дом, принадлежит некоему колдуну, имя не расслышал, странное какое-то, то ли Дир, то ли Тир. Я поспрашивал у своих - он силен, с ним даже император не рискует связываться. Не наш, нет, ты находишься в Калерии. Так что, у тебя есть какие-то предложения? Чем я могу помочь?
Рич, если честно, не знал. То есть была у него одна мыслишка, только как донести ее до Касса - вот вопрос. И сработает ли она? Вариант-то хлипкий, ненадежный, но на безрыбье и рак - рыба. Утвердившись в мысли, что попытаться стоит в любом случае, Рич озадачился проблемой межличностного общения. Ладно, попробуем следующим образом. Колдун выразительно кашлянул, привлекая внимание ангела. Голубые глаза уставились на него с кротким любопытством. На лице было написано внимание и желание помочь.
А потом было шоу...
- ...Грудь? О, Истина, это грудь? Женская, я правильно понял?
"Да, да, да, да! Убейте кто-нибудь этого придурка! Да, грудь, да женская, мать ее"... - мычал Рич в приступе бешенства. Каждое движение причиняло невыносимую боль, перед глазами все плыло, то и дело приходилось опираться о стену, чтобы не упасть, а этот... нытик - все одно ничего не понимает!
- ... одежда... платье в пол и... трусы? Нет? Длинные трусы? Панталоны, что ли? Будешь так крутить головой, отвалится. Трусы с оборками и карманами? Видимо, я отстал от современной моды... Нет? Великая Истина, я не понимаю твоих жестов! Аааа... фартук, ну так бы сразу и... ладно, ладно, не кричи так громко, сейчас стража прибежит.
"Нет, сам его задушу! Я его собственными руками прибью, и боги меня за это простят!"
- Когда ты там мычишь, Рич, то становишь и впрямь похож на быка. Не делай так больше... девушка в фартуке... метелка? Ааа... метет... убирает... служанка? Понял. Нюхать пол? Не буду, здесь воняет... Как тебе не стыдно? Что это ты делаешь? Ах, найти служанку... да их тут много, какую именно? Небольшого росточка... а это сейчас ты что показал так выразительно?..
"Может, я с ним поговорю? Мы вроде как общались раньше, а с моим братишкой он до сих пор дружит", - предложила Совесть, когда Рич полностью исчерпал запас терпения как своего, так, по всей видимости, и ангельского, и сидел на полу, осторожно обхватив многострадальную голову ладонями и тихонько покачиваясь из стороны в сторону. Нет, если дело так пойдет и дальше, то он самостоятельно убьется об стену, лишь бы больше Касса не видеть. От долгой нагрузки все тело нестерпимо болело, многие раны открылись, и кровь засочилась на пол. И чего я добился? - спрашивал себя Рич с тоской. - А ничего. Ровным счетом, кроме еще одного подтверждения того факта, что выбраться отсюда живым мне не светит.
И тут возникла Совесть со своим предложением. Сначала Рич не поверил собственным ушам - то есть эта... стерва прекрасно могла рассказать Кассу о происшедшем, но предпочла поиздеваться? Не в силах сдержать праведное негодование, колдун зашелся яростным воем.
- Да тише ты, - зашикал на него Касс. - Что расшумелся?
Рич угрюмо глянул на ангела и еле заметно пожал плечами. Потом, все потом. Он со всеми поквитается, но позже, когда опасность останется позади.
- Да? Рад тебя слышать, милая. Сколько лет, сколько зим. Да, говорил, но ты же знаешь Петра - семь пятниц на неделе. Нет, свои отношения выясняйте сами, знать не хочу, кто из вас кого на том празднике нектаром облил и в вазу с салатом окунул... без меня, без меня, уважаемая... лезть в семейные разборки - сама знаешь, чем это обычно заканчивается для посторонних... Ты можешь толком объяснить, чего хочет мой подопечный?
Следующие пять минут в камере царила гробовая тишина. Касс и Совесть общались без слов. Рич сидел, прислонившись к стене, полностью лишившийся сил и желания предпринимать хоть что-либо. На него ни с того ни с сего накатила странная апатия. Добровольный уход из жизни стал казаться очень заманчивой перспективой. Колдун закрыл глаза и вяло подумал, что ему такой настрой несвойствен. Но, несмотря на мелькнувшую мысль о нелогичности собственных порывов - ведь еще пару минут назад он кипел, жаждал боя, реванша за проведенный в пыточной камере час, Рич все больше поддавался меланхолии, становился безразличен к своей дальнейшей судьбе. Когда и куда делся Касс, колдуна не интересовало, он едва заметил уход ангела. Его тело расслабилось, обмякло, он перестал ощущать холод и боль, твердый сырой камень больше не доставлял неудобств. В голове воцарилась пустота - без мыслей, без переживаний и размышлений. Рич вздохнул - пора, пора отдохнуть. Закрыть глаза, отпустить на волю самого себя и шагнуть вперед. Согласиться на покой, мягкий, как перина, вечный, как сама жизнь. Все остальное - тщета и суета. Это же так просто - сделать шаг. А там, за гранью, тебя ждет сказочная награда... исполнение любого, самого заветного желания...
Мечтания Рича были прерваны самым жестоким, а главное, знакомым, образом - хлесткой пощечиной. Голова колдуна дернулась в сторону, боль вернулась неожиданно и сразу во всем теле. Рич закричал - хрипло, негодующе, всеми фибрами души желая остаться в блаженном забытьи. Нелепо взмахнул руками, но достать невидимого врага не сумел. Наверное, надо было сначала открыть глаза.
- Дело плохо... - прошептал женский голосок. - И надо ж мне было по магазинам отправиться так не вовремя... мучайся с ним теперь... Эээй, горемыка, ты меня слышишь? А ну немедленно очнулся и прекратил дурака валять... и когда это папочка успел заклинание забытья сотворить?
Несильные хлопки по щекам заставили Рича поморщиться от боли, недовольно просипеть:
- Отвали... - и ощутить, как чувство дежавю накатило повторно и со страшной силой. Пощечина - и он может говорить? Когда-то это уже было? И может, стоит все-таки открыть глаза? Или еще полежать тушкой? Хотя камень холодный, зараза, простудишь что важное, потом бегай по урологам, лечись.
Ленивый туман в голове немного развеялся, неохотно отпуская законную добычу, апатия ушла, и Рич разлепил ресницы, попутно пытаясь понять, что же все-таки сейчас произошло. Над ним склонилась давешняя девица - то ли служанка, то ли любовница, то ли дочь, то ли жена. В общем, та на редкость непочтительная особа с тяжелой рукой. Уже два раза Рич ловил от нее оплеухи, и подозревал, что третьей просто не переживет.
Девица выглядела скорее раздосадованной, чем встревоженной.
- Чего разлегся? - спросила без тени сочувствия. - Вставай, давай. Раз уж ты такой бестолковый, придется помочь. Иначе папуля тебя по стенке размажет в следующий раз.
Ага, стало быть, дочь. Вырастил на свою голову. Интересно, а садизм - он по наследству передается или это приобретенное? - озадачился Рич, безо всякого стеснения разглядывая сперва лицо девушки, а потом постепенно спускаясь ниже, к довольно глубокому вырезу, и задерживаясь там надолго.
- Полудохлый, а туда же, - с отвращением процедила она, но платье вверх подтянула. - Вставай, еще раз говорю. И кстати, живность твоя довольно забавная.
- Живность? - не понял Рич, но девица, к разговорам явно не расположенная, только плечом дернула.
Ладно, зайдем с другой стороны.
- Зачем... - прохрипел Рич, не принимая протянутую руку и демонстративно вставая по стеночке, - зачем ты это делаешь?
- Надо. И вообще, давай все объяснения потом, а? Зачем, да почему, да отчего... Не твоего ума дело, я уже говорила. Я этих дурачков на входе убивать не стала, просто вырубила, так что очухаться могут в любой момент и тревогу поднять. Оно тебе надо? Вот и славненько. Сценарий тот же. Я деактивирую купол, ты строишь портал, и мы сваливаем. Жаль, сумку захватить не успею, но ладно, обойдусь как-нибудь.