«Ну надо же! Он и вправду благочестив!» — подумал Дерк. Он был уверен, что Амру говорит совершенно чистосердечно.
— Я понимаю. Я совершенно с вами согласен, — поспешно произнес он. — Но, быть может, вы бы мне подсказали, как можно было бы подделать...
— Ничего вы не понимаете, волшебник, — перебил его Амру, — иначе и спрашивать бы не стали. Тот, кто знает бога, даже не заговорил бы о подделке. Позвольте, я вам кое-что расскажу. Я не всегда был таким, как сейчас. Когда-то я был худеньким мальчиком, младшим в семье, а семья у нас была небогатая. Мы жили в горах, далеко к югу от этого места. У моего отца было несколько коров, несколько коз и стадо гусей. Мне тогда доверяли только гусей. Понимаете, если бы я потерял гусей, семье еще не пришлось бы голодать. А для того чтобы присматривать за скотом, я, по мнению моих родных, был слишком мал. Как-то раз я погнал своих гусей пастись на один зеленый холм. Я сидел там так же беззаботно, как вы сейчас сидите на этом стуле, не думал ни о чем особенном, немного скучал, и у меня не было никаких честолюбивых мечтаний — ну, самое большее, что когда-нибудь мне доверят коров. И тогда мне явился Энскер. Он предстал передо мною. Он был не дальше, чем я сейчас от вас. И это был бог. В том не могло быть ни малейших сомнений. Но я не смогу вам описать, каково это. Он улыбнулся мне. Он не спросил, как меня зовут. Он не просил что-нибудь сделать для него. Он просто встал передо мной и сказал: «Я — Энскер, твой бог» — и улыбнулся.
Амру смотрел куда-то вдаль, и Дерк заметил, что на глазах у жреца выступили слезы.
— Величие его явления, — помолчав мгновение, добавил Амру, — не покидало меня ни на миг за все годы моего жречества, что бы я ни делал, — и оно пребудет со мной вовеки. Я всегда надеялся, волшебник, что Энскер явится мне снова, но он так и не явился. Так и не явился... Когда я только-только сделался верховным жрецом и начал возносить Энскера над другими богами, я превратил тот холм в его святилище. Я поставил там алтарь. Теперь мне кажется, что я поступил слишком самоуверенно и дерзко. Ведь я тем самым пытался приказать Энскеру снова явиться мне, а это дурно. Он больше не придет ко мне. Я слишком гордый, слишком старый, слишком толстый. Нет, он не придет...
Голос Амру смолк, и жрец остался сидеть, глядя перед собой. По полным щекам катились слезы. Дерку сделалось как-то не по себе. Он сидел и смотрел на жреца, а Амру сидел и смотрел куда-то вдаль, и все это тянулось так долго, что Дерк уже начал подумывать: может, ему просто встать и тихонько удалиться? Но потом Амру вдруг улыбнулся, вытер слезы рукавом своего дорогого одеяния и сказал:
— Кажется, время обедать. Вы не составите мне компанию, волшебник?
Дерк окончательно лишился присутствия духа.
— Э-э... почту за честь, — пробормотал он.
Амру хлопнул в ладони. В тот же миг несколько юношей — очевидно, они стояли под дверью и ожидали сигнала проворно внесли раскладной стол, кубки, кувшины, тарелки и подносы с едой. Подносы, кажется, были из золота, а бокалы — из тончайшего хрусталя. Еда пахла великолепно. Дерк позабыл, что почитатели Энскера не едят мяса, но разнообразные блюда были так искусно приготовлены, что волшебник и не заметил, что все они состряпаны исключительно из овощей. Он даже сунул особенно удачный пирожок в карман, чтобы показать потом Лидде. А когда юноши вернулись и принесли вазы с фруктами, Дерку захотелось прихватить что-нибудь необычное для Эльды. Но он не решился. Как-то неудобно было после пирожка.
— Попробуйте-ка вот это, волшебник, — сказал Амру. — Вы наверняка еще не видали таких фруктов. Я купил их у одного из турагентов мистера Чесни — мы частенько заключаем небольшие сделки. Ну, вы меня понимаете. Она называла эти фрукты апельсинами. Их следует чистить. А внутри они делятся на дольки, как будто какой-то из их богов специально позаботился, чтобы этот плод удобно было есть. Удивительный вкус, не правда ли?
Дерк в ответ лишь издал невнятное мычание. Он сам толком не понял, нравится ли ему этот резкий, насыщенный вкус. Но Эльде наверняка бы понравилось.
— Возьмите один с собой, — великодушно предложил Амру. — Я купил две дюжины. Мне это обошлось всего в четыре золотых.
Дерк взвесил оранжевый шар на ладони и подумал, что апельсин чем-то напоминает одну из ранних штуковин Калетты. Амру тем временем добавил:
— У них есть семечки. Женщина, которая продала их мне, сказала, что они хорошо растут в сухом, теплом климате. Мне кажется, что они должны расти на деревьях, как яблоки.
— А!
Дерк поднял взгляд и заметил, что Амру многозначительно улыбается.
— Я охотно буду покупать у вас весь урожай, — сказал Амру.
Он снова хлопнул в ладоши, и юноши принесли чаши с водой и полотенца. Пока Дерк смывал с рук липкий сок, до него дошло, что ему нужно всего-то пару деревьев. По два золотых за дюжину таких плодов — вот и деньги на штраф. Хотя кто его знает, сколько они растут. Может, много лет...
Когда они принялись вытирать руки, Амру искоса, даже с некоторой нерешительностью взглянул на Дерка.
— Я... э-э... хотел бы попросить вас об еще одной небольшой услуге, волшебник, — кое-что из того, что мы обычно заказываем.
— Говорите, — подбодрил его Дерк.
— Мне нужно штук сорок отрубленных голов, чтобы расставить их вокруг города на пиках, когда начнутся туры, — объяснил Амру. — В этом году мне полагается обезглавливать еретиков. Не могли бы вы?..
— Да пожалуйста, — сказал Дерк.
Амру вздохнул с таким облегчением, что до Дерка дошло: жрец и вправду опасался — а вдруг Дерк обидится на то, что ему не помогли с богом, и откажется впредь оказывать магические услуги?
— Обещаю вам: если только получится, я передвину сражения в сторону, — заверил жреца Дерк.
Амру с трудом поднялся на ноги.
— Как я уже говорил, у каждого имеется свой камень преткновения, — сказал он, кивком подтверждая догадку Дерка.
Амру провел Дерка вниз по лестнице. Наконец-то Дерк почувствовал себя в своей тарелке. Ему никогда прежде не пытались дать взятку. И что делать с религиозными откровениями Амру, он тоже не знал. А вот наложить заклинание на какую-нибудь там овечью голову — это же проще простого. А потом Дерк увидел, что приготовил для него Амру. В маленьком дворике лежала груда старых, желтовато-коричневых человеческих черепов. Дерк уставился на нее и сглотнул.
— Откуда это?.. Амру улыбнулся.
— Мы подняли их из катакомб. Все они некогда были жрецами. Надеюсь, вас они не беспокоят?
— Да нет, ничуть, — соврал Дерк.
Он набрал побольше воздуху в грудь и приступил к делу. Дело было знакомое и привычное; Дерк мог бы его выполнить даже с закрытыми глазами. Вскоре он и вправду принялся почти все время держать их закрытыми. Черепа у него под руками превращались в тех людей, какими они были когда-то — только без тел. Похоже, никому из них это ощущение не понравилось. Большинство смотрело на волшебника с укоризной. А стоило Дерку отвести взгляд, как он натыкался па Амру; жрец весело улыбался и кивал ему. В общем, невзирая на закрытые глаза, к концу работы Дерк почувствовал себя скверно.
— Вполне уместное количество крови, — сказал Амру. — Великолепно. Будем надеяться, что погода продержится прохладная. Сколько с меня? Как обычно?
На миг у Дерка возникло искушение запросить сто золотых. У него было такое ощущение, что он честно заработал эти деньги. А Амру это вполне по средствам. Но Дерк просто не мог больше стоять рядом с грудой окровавленных голов, большинство из которых по-прежнему обиженно смотрели на него из-под полуопущенных век, и торговаться.
— Как обычно, поспешно согласился он. Дерк забрал деньги и пулей выскочил в главный двор, где его уже поджидали фанатики и Красотка.
— А эта лошадь продается? — с надеждой спросил один из фанатиков.
— Нет! — огрызнулся Дерк.
Когда Красотка взмыла в воздух, ему все еще было дурно. Сильный толчок при взлете едва его не доконал.
— Тхеперь домой? — с надеждой спросила кобыла.