— Ваше Величество, — прошептал наместник Кирит, прижимая платочек к клюву и глядя широко открытыми глазами, из которых уже потекли крупные слезы.
— Что, треклятье? — насторожился Саарурок.
— Вы так добры и благородны! — и воробей шумно высморкался в платок, рыдая. — Создатель не мог послать нам более светлого и сострадательного правителя! — закончил он мысль, сквозь громкие всхлипы.
— Завязывай воробей, ты вгоняешь меня в краску, — пробурчал Саарурок.
Эпизод 40. Тайна Черного Мага
Внизу были черные деревья и туман, в котором мутнели призрачные огни. Летающий корабль постепенно снижался, осторожно двигаясь среди кривых деревьев, окутываемый сероватой дымкой.
— Какое милое место, — пробормотал Саарурок, стоя на палубе и озираясь.
— Ну, — проговорил наместник Кирит, утирая лицо платочком от волнения, — днем здесь немного радостнее… Но не на много, конечно…
— Рогатый, ты уверен, что это именно тот недоумок? — спросила Анженика, ежась. — Если ты ошибся, и мы зря залетели в эту дыру, я тебя прибью.
— Позвольте, а кто тебя вообще звал? А? Сама ведь увязалась, — проворчал Саарурок. И изобразил тоненьким голоском: — Ах, ты летишь в страшное болото ночью на краю воробьиной страны? Ой, это так интересно, я с тобой! А? Чьи это слова?
— Вот именно — страшное, а здесь не страшно, здесь уныло и скучно, — пробурчала фея, оглядывая мрачные деревья в тумане.
— Все, в следующий раз как отправлюсь искать приключений в какое-нибудь подземелье или таинственный лес, я тебя не возьму, достала!
— Да ладно, рогатый, что ты. Я же так… Только больно уж тут неуютно. Эй толстяк, что это за булькающие звуки там, внизу? Я надеюсь, это не дыхание сгинувших на болотах путников?
— Нет, что вы, это просто газы.
— Да уж, всегда мечтала побывать в таком месте.
— Но в этих местах существует древнее поверье, что эти огни, как раз те самые путники, которых засосала трясина. Их души, так сказать, — угодливо сообщил Кирит.
— Да ты что? Ты намеренно меня пугаешь, толстый воробей, а? А ну скажи, что пошутил! Рогатый, мне страшно, эти огни тут по всюду, и они приближаются!
Саарурок устало поднял руку:
— Уймись, фея, эти огни тоже вызваны газами. Скорее всего. Что, физику в школе не учила? Связался тут с дремучим средневековьем. Где эта треклятая хижина, Кирит?
— Простите, Ваше Величество, на болотах и так сложно ориентироваться, а уж ночью…
Властелин мысленным сигналом снова поднял корабль над деревьями, озираясь, применив магическое зрение, он увидел то, что они искали, и направил корабль туда.
Скоро и Кирит с Анженикой смогли увидеть свет внизу среди редких безлистных стволов. Эти огни были теплыми, оранжевыми и желтыми, огнями человеческого жилья. На полянке стояла покосившаяся хижина, свет исходил из ее окон, отбрасывая отсветы на желтую траву.
Корабль приземлился рядом, обдувая всю поляну воздухом.
Саарурок в сопровождении феи, наместника и Анжелиса, спустился по трапу на траву. Боргин и Мергам, которых, Властелин взял с собой скорее для красоты, остались скучать на палубе.
Маленькая делегация отправилась к дому.
Дверь хижины отворилась. И оттуда робко выглянул какой-то сгорбленный старик в драном плаще. Лицо его покрывало множество морщин. Осмотрев прибывших, он как будто узнал их, успокоился и вышел на встречу.
— Я знал, что ты придешь. С тех пор как услышал о тебе, — проговорил старик, когда Саарурок приблизился.
— Рад тебя видеть, Зилтериус. Ты прав, я должен был прийти.
— Идемте внутрь, прошу, в мою скромную обитель. Не Черный Замок конечно, но… Мне всегда здесь было намного уютнее, чем там.
Старик открыл, двери, скрывшись внутри.
— И вот этим шибзиком меня пугала бабка перед сном в детстве? Мир полон разочарования, — шепнула Анженика.
— Ума не приложу, на кой вам сдался этот подозрительный тип, повелитель? — пробормотал Анжелис. — Существа подобные вам обычно немного не любят себе подобных, и даже как-то, напротив, уничтожают их при первой возможности. Конкуренция, знаете ли.
— Я здесь за ответами, Анжелис, просто за ответами. У меня много вопросов, — проговорил Саарурок, входя в хижину.
Обстановка была утлой, как и сам хозяин жилища. В маленькой печи щелкали дрова, под низким потолком висела керосиновая лампа, тесная комнатка была завалена какой-то мелкой утварью и неказистой мебелью. Посредине стоял грубо сколоченный круглый стол с двумя табуретками.