Пережидали, Степан разумно возложил на спину пулеметный щиток, первый номер спрятал голову за коробку с лентами.
— Э, стукнет, Вить, – предупредил Янис. – Ниже сползи.
— Так вымокну, вода там, в канаве, – сказал Кудряшов. – А коробка, что ей… перезаряжу, мне не трудно.
Действительно, у командира расчета открылся удивительный талант к скоростному заряжанию лент – прямо как станок шпарил. Но вот отобьет ему задницу…
Витька не пострадал, потери были впереди, там на дороге оттаскивали убитых, оказывали помощь раненым.
Бригада получила задачу: к 13:00 занять исходные для наступления у высоты 2.8, атаковать вдоль Петергофского шоссе, дойти до развилки дорог, далее развернуться в направлении на Урицк и Ивановку. Задачу рядовой состав знал в общих чертах, но было понятно – вот оно, наступление…
Но все же война – в который раз то подтверждается – дело непредсказуемое. Затягивалось дело с атакой, едва начали взводы располагаться на ночлег, как начальство объявилось:
— Кудряшов, Яценко – с расчетами ко мне! – смутный командир роты указывал в темноте. – Сейчас машина подойдет, загрузитесь. Поступаете в усиление четвертой роты второго батальона. У вас пулеметы облегченного типа, там будете в самый раз.
— Товарищ старший лейтенант, да как же…
— Отставить разговорчики! Грузитесь живо, вас ждут.
Ехать оказалось не особо далеко, подскакивала на выбоинах дороги разболтанная полуторка, звякали пулеметы и короба с лентами. Потянуло морской сыростью. Имелось у Яниса крайне дурное предчувствие.
Оправдалось в полной мере. Сначала водитель сказанул, а Витька из кабины передал, потом подтвердилось… Десант готовят, и понятно, без краснофлотца Выру в море никто не выйдет, только его и ждут, как иначе-то…
— Ян, чего побледнел?
— Э, да растрясло что-то, ногу ломит.
[1]Формирование 6-й брмп было начато по решению Военного Совета Ленинградского фронта от 12.9.41. Город уже был в блокаде, спешно собирались дополнительные стрелковые части, зажатый в Финском заливе флот отдавал бойцов непрерывно.
[2]Бытовавшее в то время общее название самозарядных винтовок системы Токарева и автоматических системы Симонова.
[3]Станки для пулеметов «максим» на Ленинградском фронте отличались редким разнообразием. Из-за нехватки штатных моделей, использовались импровизированные треноги самых разных конструкций, иногда сваренные даже из бракованных или списанных винтовочных стволов.
[4]Извлекатель – г-образный инструмент для выемки из пулемета оторванной части гильзы в случае ее поперечного разрыва.
[5]Мга была взята немцами 30 августа, Тосно – 27 августа. Речь идет о последующих событиях, связанных с действиями нашей 54-й армии в период 11-28 сентября 1941 года. Янис, да и политрук, не могли знать деталей происходящего.
Глава 5. Буквы и цифры
5Буквы и цифры
Госпиталь. Ленинград. (видимо, Каменный остров, в б. особняке А.А. Половцева)
— Буква славянского алфавита? А, Серый? Давай букву!
— Если славянского, то однозначно «хер», — пробурчал Серега, прогуливающийся у окна по свободному тупичку между коек.
— Не, «хер» - короток, – отозвался Василий Михалыч, разгадывающий вечный палаточный кроссворд.
Ранбольные заржали в меру сил и здоровья.
— Какой тут гогот? Вот, еще клетки имеются, – показал обидевшийся Василий Михалыч.
— «Ять» на конец добавь, оно вроде так писалось, – посоветовал Серега.
— Не, все одно короток…
Народ опять заржал. Ну, чувство юмора у раненых соответствующее – не совсем годное.
Сам Серега был в весьма невеселом настроении. Из-за неопределенности. Когда на ногах и ходишь – самый ходячий в палате, ни тебе гипса, ни особых повязок – это, с одной стороны, хорошо. С другой – стыдновато. Надо бы на выписку, и на фронт, но… Слабоват товарищ Васюк. Имеется опасность сомлеть в самый неподходящий момент. А на переднем крае каждый момент сугубо неподходящий, ибо придется бойцам не только с настоящими ранеными возиться, но и с тобой, симулянтом придурошным. Ну или наоборот – с придурком, рановато себя почувствовавшим боеготовым.
Нет, симулянтом себя Серега не считал. По поступлению в госпиталь врачи дважды целым консилиумом собирались, разглядывали, обсуждали. Весьма неприятное ощущение: о тебе же и говорят, а ты и половины сути не понимаешь. Чувствуешь себе нелепо виноватым: должен был концы отдать, но жив, помирать не собираешься, удивляешь знающих специалистов. «Никакой гемодинамики, никакой тампонады, да как пуля вообще прошла рядом, не зацепив?».