…— должны мы пройти. С потерями, но организованно. Должны… – старший лейтенант Василек любовался штабным подстаканником – да, там было на что глянуть: серебряные пятиконечные звезды, винты аэропланов, штыки и орудийные стволы – к двадцатилетию РККА подстаканник делался. Придется бросить здесь такую красоту.
— Ладно, вот мы пробиваемся, мы в районе Риги. Что дальше? Ты утверждаешь, что немцы туда выйдут широким фронтом, одновременно с нами. Если не раньше.
— Это предположение. Но обоснованное. А насчет «дальше», ты, товарищ капитан, с какой целью интересуешься? Проверяешь? — Василек смотрел с невеселой усмешкой.
Прекрасно знает, что люди из ведомства Осташева всегда проверяют. Для того они и поставлены, для того им выданы полномочия, удостоверения и пистолеты.
В штабной комнате разом зазуммерили два телефона, донеслись голоса отвечающих, кто-то смачно характеризовал ситуацию…
Осташев кивнул в ту сторону и качнул ополовиненным стаканом:
— Нецензурная брань во время исполнения служебных обязанностей в боевой обстановке. Нехорошо. Но мы пьем чай и не слышим. И нас не слышат. Без протокола: что, по твоему пониманию, будет дальше? Понимаю, прогнозы у тебя нерадостные, но, маму их, точные. Ригу, как я понимаю, мы оставим. Дальше?
Василек пожал плечами:
— Дальше не лучше. Мы пока гада остановить не можем. Поэтому…
…Старший лейтенант говорил, короткие четкие фразы падали, невеселый смысл их постукивал как учебные гранаты-болванки – вес есть, пользы мало. Оборона Таллина, упорные бой в окружении, отход с потерями… Сбит Лужский и Карельский рубежи. Немцы у Ленинграда, относительно плотное окружение столицы Революции. Блокада, голодная зима города…
Осташев подумал, что это очень странное слово – «блокада»… ладно бы «осада» или там «окружение». Гонит Василек жуткие пророчества, как по писанному нагоняет. Но это не пораженческие настроения, тут другое. В медицине сказали бы «неблагоприятный прогноз».
…— Но, говоришь, устоим? Есть шансы? – пробормотал Осташев, покручивая опустевший стакан на порядком испачканной скатерти.
— Определенно. Ленинград продержится. Но адова зима будет, – вздохнул старший лейтенант.
— А Москва? Тоже такая блокада и окружение по твоему предположению?
— Нет, там попроще. Есть маневр, есть дороги, сконцентрируемся, отбросим Гитлера. А Ленинград… – Василек вырвал лист из блокнота, быстро накидал очертания залива, город, Ладожское озеро… — Полагаю, фронт вот так станет…
…Сколько он черкал карандашом по бумаге? Минуту, две? Чернели на бумаге заштрихованные темный Ленинград, Нева и плацдармы. И нужно было идти в штабную комнату, готовиться к выходу-прорыву дивизии, уже протопали по коридору командиры, промчался мальчишка-связной «Линды-2»…
— Логику я понял, – Осташев смял карандашный план обороны Ленинграда, щелкнул зажигалкой. – Пойдем работать. И слушай, Василек, то, что нас здесь прижали, еще ни чем не говорит. Фронт большой. Так что ни к чему нам исключительно мрачные прогнозы событий. Могут не понять, даже если достоверно излагаешь. Ты командир талантливый, пользы много можешь принести. Но… Можно и ответить за неверие.
— Ну, может, я и хочу ответить? Знающим людям, которые отфильтруют, оставят правильное и отринут мрачное лишнее? – спокойно сказал Василек. – Лучше же предусмотреть и самый плохой вариант, так? Ты, капитан, вроде бы, из очень знающих и фильтрующих, доведешь плохие мысли до кого возможно?
— Еще я думающий, – пробормотал Осташев. – Пока тут нечего доводить, одни предположения. Ситуация может иначе повернуться. Мы с тобой здесь сидим, пусть и отрезанные, а наши собирают силы, контрудар готовят.
— Готовят, – согласился старший лейтенант. – Много у нас будет контрударов. Но не все успешные. Это ты тоже знаешь. Ну, если что, вспомнишь разговор, я уверен.
Они смотрели на пепел. Осташев знал, что довести подобный вариант развития события до руководства попросту невозможно. Даже если вариант выглядит отвратительно логичным. Поверить в такое категорически невозможно, есть тысячи вполне объективных возражений. И не совсем объективных, но которые тоже невозможно отмести. «Старший лейтенант В. предполагает…» Отличное обоснование, серьезнее не представишь. Это если не знаешь логику действий и предлагаемых практических решений этого самого старшего лейтенанта здесь – в Лиепае. Полезен он, прямо почти бесценен. И все же, откуда он – НКО[1] или флотский? Что за игры-то в такой момент….