– Гвен весьма предусмотрительная дама. Она натянет свой килы до самых колен, хотя купается нагишом. Но, в конечном счете, мир не перевернется, если она продемонстрирует лишний дюйм своей плоти.
– Это не плоть… это… это… кое-что другое. Тебе что, плевать на ее вид?
– Как правило. Не будь таким пуританином, Джон. Уже тридцать четыре года мы живем на планете, где сама королева Виктория выглядит не лучше римской куртизанки. Но если бы она в своей первой жизни увидела одежды наших женщин, ее наверняка хватил бы удар с поносом впридачу. Здесь же нагота естественна, как сон в церкви, друг мой.
64
Предупрежденная Сэмом, Гвиневра явилась в каюту с ног до головы завернутая в плотное сари. Неподвижно восседая на стуле и широко раскрыв глаза, она слушала рассказ о событиях, послуживших поводом для совета.
Когда Сэм закончил, она долго молчала, прихлебывая из кружки чай.
– Я знаю значительно больше, чем ты воображаешь, – наконец, сказала она. – Многие – из твоего сонного бормотания… Я догадывалась, что у тебя есть какая-то тайна… что часть твоей жизни остается скрытой от меня. Это обидно, Сэм, очень обидно… Иногда я была готова потребовать объяснений… или просто уйти, бросить тебя.
– Почему же ты молчала? Я понятия не имел о том, что с тобой происходит!
– Потому, что понимала – тебя удерживают весьма серьезные причины. Мне не хотелось ничего выпытывать у тебя. Сэм, ты слепец! Неужели ты совсем не замечал, как порой у меня менялся нрав – вдруг я начинала капризничать, спорить с тобой?
– Замечал, конечно… мне казалось, что у тебя плохое настроение… знаешь, одна из вечных женских загадок. Ладно, здесь не место выяснять отношения.
– Тогда – где и когда? Женщины не более загадочны, чем оловянные копи. Зажги фонарь, освети темную шахту – и ты увидишь все. Только вам, мужчинам, нравится выискивать в женщинах вечную загадку. Это спасает вас от лишнего беспокойства, бесполезных вопросов, от траты времени и сил.
– Короче, от вечных разговоров, – усмехнулся Сэм. – С вами до конца никогда не договоришься.
– Ну и болтуны вы оба! – нахмурился Джонстон.
– Нет, здесь другая крайность, – косо глянула на него Гвиневра. – Впрочем, ты прав. Скажите мне, что за человек Пискатор?
– Гм-м! – задумался Сэм. – Ты имеешь в виду, почему именно он сумел пройти в Башню, тогда как другим это не удалось? Ну, прежде всего, потому, что он – агент, я полагаю. Правда, возникает вопрос, почему этого не смог сделать Торн? И зачем ему вообще нужен «Парсефаль»? Этики и их агенты имеют другие средства передвижения – какие-то невидимые летательные аппараты.
– Ну, этого я не знаю, – Гвиневру явно интересовало другое. – Давайте лучше поговорим о Пискаторе. Чем он отличался от остальных? Не было ли у него каких-то внешних особенностей – в одежде, например, – послуживших ключом к дверям Башни? Кроме того, очень важно, какой путь каждый сумел пройти по коридору. Какие отличия дали возможность одним продвинуться дальше других?
– У нас нет компьютера, чтобы рассчитать и сравнить их пути, – возразил Сэм. – Но Галбира хорошо знает членов команды и, когда она появится, мы получим все данные. Итак, если узнаем точный путь каждого, то сможем сопоставить его с особенностями человека. Правда, я сомневаюсь, что они сделали там необходимые замеры…
– Тогда остановимся на Пискаторе.
– Он же из этих желтопузых, – буркнул Джонстон.
– Не думаю, что его национальность имела значение, – Сэм повернулся к великану. – Если считать агентами всех монголоидов, то наше дело труба. Их больше, чем остальных, вместе взятых… Но подумаем вот о чем. Торн не хотел допустить в Башню Файбраса и Обренову – он хладнокровно подорвал вертолет с ними и прочими ни в чем не повинными людьми. Возможно, он не знал, что Файбрас – тоже агент. Значит, за Обренову он заплатил жизнями семи человек.
– А если их там было больше? – предположила Гвен. – Если у кого-то еще были эти шарики?
– Новый номер! Да не усложняй ты все, нам и так не разобраться!
– Да, неудачно получилось… Если бы эти двое прошли внутрь Башни, мы могли бы сравнить их с Пискатором.
– Я дотстатошно тчасто виделтся с Файбратсом, и он пахнет так же, как любой человек, – сообщил Джо. – Этик отставил тсвой запах в хижине Тэма – не человечетский. Питскатор – тоже человек, хотя у него немного тругой запах. Я могу различать запахи разных племен, потому что их люди едят разное.
– Но ты же больше никого не встречал с нечеловеческим запахом. Трудно сказать, являются их агенты людьми или нет. Выглядят они как люди.
– Нет, такие никогда не попадались. Ни у кого не было нечеловечетского запаха, втсе пахли нормально. Наверно, эти агенты втсе-таки люди.
– Ну, может быть, – согласился Джонстон. – Тогда любой дьявол сойдет за человека, коли у него знакомый запах.