— Сейчас не время для объяснений, — он воспользовался рубашкой, чтобы вытереть рану и бросил ее на комод, следом за пистолетом. — Сейчас время, когда я подлатаю нас. А потом мы постараемся хоть немного поспать. Тогда и только тогда я решу, что случится дальше. Когда придет время для того, чтобы ты узнала хоть что-нибудь, я позволю тебе это.
«Сукин сын». Я взглянула на занавешенные окна, на дверь и, наконец, на пистолет, прежде чем встретила его взгляд.
— Ты не можешь удерживать меня здесь.
— Я могу и буду. Но сначала мне нужно позаботиться о порезе на твоем носике.
Я скрестила руки у себя на груди, его пиджак все еще окутывал меня.
— Я сама смогу справиться с этим.
Конрад ухмыльнулся, его губы причудливо искривились, придавая его выражению лица что-то дьявольское.
— Конечно, но учитывая то, как ты пожирала глазами мой пистолет, чувствую, что оставлять тебя одну это плохая идея.
— Я не пожирала его глазами.
Я вошла в ванную и потянулась к дверной ручке.
Он пересек расстояние между нами и схватил меня за запястье, прежде чем я успела потянуть дверь и до конца ее закрыть.
— Как я уже сказал, ты не будешь делать ничего одна, — толчком закрыв за собой дверь, он отпустил мое запястье, затем щелкнул замком. — За то время, которое тебе будет нужно, чтобы нажать, открыть замок и повернуть ручку, я уже смогу тебя прижать. Понятно? — он неодобрительно зыркнул на меня, раздражение вплелось в его голос. — Это бессмысленно.
Я прикусила губу и вернула ему взгляд.
— Я могу закричать.
Что-то зажглось в его глазах — искорка, от которой у меня по телу побежали мурашки. «Что такое только что прошло через мой мозг?»
— Можешь, — он кивнул и прошел мимо меня к ряду шкафчиков высотой от пола до потолка, расположенных рядом с белым мраморным туалетным столиком. — Но укрепленные стены, двойные окна в сочетании с тем фактом, что этаж под нами на данный момент на ремонте… Тебя никто не услышит.
Конрад достал несколько мазей, бинты и небольшой швейный набор.
— Но побудь моей гостьей. Раз уж ты здесь, пройди вперед и присядь на стойку, чтобы я мог очистить и перевязать твой нос.
Бело-серые туалетный столик и раковина были единым гладким куском мрамора. Над ними висело зеркало в раме из темного дерева; унитаз, душ, ванна на ножках, выполненных в виде лап, и темный дверной проем, ведущий в гардеробную, завершали обстановку комнаты. Я удивилась, что одна ванная комната была больше, чем вся моя тесная квартирка.
Я провела пальцами вдоль запертой дверной ручки, обдумывая, что не стоит ставить его слова под сомнение: Конрад был способен поймать меня, если я сделаю хоть одно движение. В настоящее время я должна подыгрывать ему.
Я подошла к туалетному столику и облокотилась на него.
Мужчина сложил медикаменты на мрамор, потом встал рядом и потянулся, чтобы помочь мне. Я резко отшатнулась от него. Воспоминания о холодных руках Берти на мне вспыхнули в памяти.
Конрад остановился и наморщил лоб.
— Ты не должна бояться меня.
Я отвела взгляд.
— Потому что мужчины, которые удерживают женщин в плену, такие надежные?
Он хмыкнул и протянул одну руку ладонью вверх:
— Прими это, когда будешь готова, и я помогу тебе.
Я смотрела на его руку и пыталась успокоить сердцебиение. Конрад предлагал помощь взамен обещанной Берти боли. Не то, чтобы это имело значение. Позволить ему помочь было только моей игрой.
— Я сама сяду, — я уперлась ладонями в холодный мрамор и подтянулась, чтобы забраться на стойку. Эмоции, граничащие с разочарованием, промелькнули в его глазах, прежде чем он вернулся к своему обычному равнодушному взгляду. Он приблизился, и его бедра прижались к моим коленям. Я могла бы облегчить ему задачу, позволив придвинуться ближе, но для этого мне потребовалось бы раздвинуть ноги, а я уж точно не собиралась этого делать.
Он взял ватный диск и пропитал его спиртом, запах антисептика повис в воздухе.
— Будет жечь.
— Окей, — я вцепилась в край стойки, пока он протирал мою переносицу. Боль не была приятной, но это было терпимо.
Протерев несколько раз, он выбросил окровавленный ватный диск и взял новый. Его мужской аромат волнообразно витал в воздухе, пока его пальцы обрабатывали меня. Я получила возможность свободно рассматривать его темные волосы и суровое лицо, когда он был занят моим носом. Мускулы его жилистой шеи и торса перекатывались и напрягались, когда он двигался. Он был привлекательным. Было бы глупо с моей стороны не признать это, но красивая упаковка скрывала тьму. Тот способ, каким он убил человека на улице… холодно и без эмоций. Я подавила дрожь.