- Олленгрен замечал, что время в Аничковом дворце течет однообразно, - кисло сказал Историк, - и это представь, в царском дворце. Что делают в минуты досуга крестьянские дети, только представь.
- Ага, представил, - мрачно ответил Химик, - на улице месиво из грязи и говна, для взрослых посиделок с водкой они не выросли, книг у них нет, да и читать они не умеют - так что тупо таращатся в замазанные глиной стены.
- Игры и занятия наши при досуге состояли в том, что летом или мы бегали друг за другом, стараясь обогнать один другого, или играли в лошадки, либо в чиж, купались в пруду, кто не умел плавать – у берега удили карасей. Бегали в начале весны на поле за диким чесноком среди всходов зелени или щавелем на лужайках либо в вершинах, где косят траву, а в сады за пупырями. Занимались торговлею, воображая себя купцами, а товаром считали разноцветные красные или синие камышки, кремешки, нарванный на поле дикий чеснок, желтые, синие и др. цветочки. - Веселуха, одним словом, - заключил Историк, - это из вспоминаний начала семидесятых, настоятеля Воскресенского собора г. Вятки. Был он из бедной семьи и жил как все крестьяне.
- Состояние перманентной деградации, - согласился Химик, - с одной стороны народовольцы эту стену отупления ничем не смогли прошибить, с другой - правительство производительность труда никак не могло поднять по той же причине.
- И поскольку единственным бесплатным взрослым развлечением был секс, несмотря на ужасающую смертность, Россиюшка воспроизводилась быстрее прочих и попала в мальтузианскую ловушку, - добавил Историк.
- Не, - сказал Химик, - про это я уже не знаю: я радио сделаю в рамках борьбы против отупления, а ты образовательным научпопом займись.
- Будет и у нас чай с калачом, - пообещал Историк, отчего сделалось ему легко и радостно от такого трудного зарока, словно и был шанс убежать далеко-далеко отсюда без всяких обетов и хитроумствований.
- Эге-ге-гей, - закричал он во всю, наверно следовало сказать ивановскую - но теперь точно романовскую, - Сарынь на кичку! Монжуа и Сен-Дени! Урааа!
Ярко-синий шар вонзился в последний красный, выбил его за круг и тотчас, словно ожидая только этого, бледный круг солнца закатился за горизонт и у ворот дворца появился ламповщик. Игра была закончена - наступало время вечерних посиделок.
***
- Широкий прямоугольник главного здания возносится террасою, обставленною балюстрадою. Внизу пять входов и еще один отдельно в нашу ложу.Выступ главного входа декорирован прилично и в высшей степени изящно. В трех больших открытых арках его помещены статуи - это скульптурная композиция «Искусство» — две женские фигуры с лирой и маскаронами, одна из них - муза комедии Талия, а по сторонам арок, с боков - группы атлантид. Под атлантидами закругленные фронтоны с группами детей, держащих Санкт-Петербургский городской герб.
- Ничего себе маманька, - слушал Марию Фёдоровну и офигевал Историк, - она же профессиональный филер, все так подробно осмотреть.
- Я до сих пор не понимаю о чем она, - с некоторым раздражением сказал Химик
Они сидели в Малиновом Кабинете Великой княгини втроем с Жориком, маленькой Ксенией и лопали десерт: вкуснейшее мороженое из серебряной вазочки в виде чаши, опирающейся на лист. Да, каждый из своей вазочки, при взгляде на которые Химик восторженно ляпнул: «Дом Романовых - форева!».
- Цирк Чинизелли, - объяснил историк, - это здание на углу следующего за Аничковым - Семионовском мосту (современники знают его как Белинский) по Фонтанке, там воздвигли по проекту архитектора Канелли самый большой цирк в Европе. Первое выступление состоится 26 декабря этого года. Мамка решила проехать мимо и посмотреть как идет строительство.
- Конелли, Чинзанелли, - пробормотал Химик, сосредотачиваясь на ощущениях от мороженого, - нас и тут неплохо кормят.
- Говорят особо роскошно была отделана царская ложа, - рассказывал Историк, облизывая ложку, мягко улыбаясь маменьке и посылая лучи добра в ее сторону, - золото, бархат, ковры, лепнина. Архитектор пришел к успеху - Александр Второй послал ему бриллиантовый перстень.
-Ники, тьюе бьен фэё, мэдам Олэнгхрён, парле де вотхр персевехроз дон ля метхрис де математик, - внезапно пропела на эльфийском какую-то тарабарщину улыбаясь Мария Фёдоровна
- Вот ведь... Йожин-Божин! - запаниковал Химик, - только мороженым не подавись, она говорит дескать ты молодец, АПешка доложила что ты принял тройную дозу математики, скажи ей в ответ, что она слишком добра: «Си бон пуар ма».