Гуревич Георгий
Темпоград
Георгий Гуревич
Темпоград
Хуже нет - ждать и догонять.
Обещанное три года ждут.
Поговорки
1. НЕПРОСТИТЕЛЬНАЯ ОПЛОШНОСТЬ. 2099 год. Вторая неделя мая
Астронавтов закатывали в золото.
Оба - старый и молодой - лежали на тугих струях воздушной перины, в то время как миниатюрные, не больше жука, ползуны, монотонно гудя, обматывали почти прозрачной, красноватой на свету ленточкой пальцы ног, плюсну, пятки, щиколотку. Людей закатывали в последнюю очередь. Весь багаж аппаратуру, контейнеры, мебель уже озолотили. Глазам больно было от сверкания.
- Золото! - задумчиво сказал старший из путешественников. Универсальное мерило стоимости у предков! Интересно, сколько мы стоили бы в прошлом веке? Наверное, нас запрятали бы в подвалы банков, заперли в сейф с секретным замком. А предки предков лет тысячу назад в храме бы выставили для поклонения.
- Конструкторы признали золото наилучшим материалом, Юстус, - отозвался астродиспетчер, внимательно провожавший взглядом каждый оборот фольги. Золото - превосходный проводник, хорошо прокатывается в тончайшие ленты, химически инертно, гигиенично, безвредно. И сверх всего, солидная плотность - девятнадцать с дробью. Концентрированный резерв массы для восполнения недостач.
- Могут быть недостачи? - быстро переспросил астронавт. - Мне не хотелось бы, чтобы вы потеряли мою голову ори пересылке. - Шуткой он прикрывал беспокойство.
- За утрату несем ответственность. Потеряем подержанную, поставим новую. - И астродиспетчер отшутился, оберегая необходимую бодрость.
- Извини, друг, но я как-то к своей привык.
- Притерпишься. Ну вот и ножки обуты. Можешь поставить, не надо держать на весу.
Золотые сапожки мелодично зазвенели, коснувшись пола. Астронавт оглядел их с удовольствием, потом поморщился. Сапожки выглядели нарядно. Ноги не понравились владельцу. Как ни старайся, возраст берет свое. Бледные, тощие стариковские голени со вздутыми венами. Юстус со вздохом перевел взгляд на своего спутника - молодого гиганта с тонкой талией, развернутой грудью и гордой головой античного бога на атлетических плечах. "Вот натура. Хоть сейчас лепи с него молодого Геркулеса!"
- Дышите глубже, учитель, - сказал молодой. - Запасайте кислород в тканях.
Юстус не был его учителем. Как раз наоборот. В космосе он был новичком, младший его инструктировал. Но старшего принято было почтительно называть учителем.
- Так какие же бывают недостачи? - настойчиво переспросил старик с позолоченными ногами.
Астродиспетчер понял опасения новичка.
- Юстус, - сказал он, - будь же благоразумен. Еще не поздно: дублер за дверью, и все можно переиграть. Претензий не будет никаких. Межзвездный транспорт - риск всегда, для пожилых - риск тройной. А ты большой ученый, таких надо беречь для науки.
Астродиспетчер не только беспокоился за друга. В самой глубине души, не отдавая себе отчета, он немножко завидовал Юстусу. Они были сверстниками, даже соучениками одно время: вместе изучали звездное небо. Потом пути разошлись. Юстуса тянуло к теории, спектроскопу, микроскопу; Марк предпочитал на пыльных тропинках далеких планет оставлять свои следы. Ему сопутствовала заслуженная слава. На конференциях почтенные ученые внимательно выспрашивали подробности его впечатлений. Из каждого рейса он привозил целые ящики с пленками - материалы для работы нескольких институтов. Такие, как Юстус, по старой дружбе выпрашивали у него полчасика, надеясь, что очевидец подтвердит их земные кабинетные догадки. Так было лет до сорока пяти... до пятидесяти. Увы, дальние планеты с их гравитационными фокусами не санаторий для лиц выше среднего возраста. Некоторое время опыт еще помогает бороться с усталостью сердца. Потом, как и полагается, чемпион становится тренером, астронавт переходит на астродром. Марк писал воспоминания, делился умением, наставлял и провожал в чужие миры античных красавцев с развернутыми плечами, сам выспрашивал у них подробности, их материалы комментировал, уже не дорожа получасиками, обыкновенными, не переполненными, не бесценными. Принял свою судьбу без горечи. Бабушка не может завидовать внучке. Невестой она сама была в свое время, теперь радуется за молодое поколение.
Но у Юстуса судьба сложилась иначе. Десятки лет Юстус рассуждал, наблюдал, считал, вдумывался и постепенно стал уникальным, единственным в своей области специалистом. Стал настолько незаменимым, что вот сейчас на неизведанную планету, несмотря на солидный возраст и отсутствие космического опыта, посылали, его, нетренированного старика... а Марк, герой звездных троп, всего лишь следил, чтобы ползуны-автоматы как следует наматывали золотую фольгу на тело ровесника.
- Будь же благоразумен, Юстус.
- Марк, я очень благоразумен, я рассудителен и даже расчетлив. И я подсчитал точно: грош цена мне будет как ученому, если я откажусь от сегодняшнего рейса. Пойми, я написал о новых звездах десяток трактатов, я предложил гипотезу о причинах и механизме взрыва, я вывел формулы для прогноза сроков, сотни раз письменно и устно я описывал эти взрывы, насилуя воображение. Нет, я не уступлю свое кресло в первом ряду этому милому дублеру, который ждет там, за дверью, уповая, что я упаду в обморок. Я должен видеть взрыв собственными глазами. Если не увижу, пустослов я буду, полководец, не нюхавший пороха.
- Но ты там не очень играй с этим порохом, - напомнил диспетчер. - Не увлекайся как мальчик, не забывай о дисциплине. Уточни сроки и за трое суток до взрыва - в обратный путь. Для науки никакой пользы не будет, если ты разлетишься на атомы вместе с этой несчастной планетенкой.
- Это не совсем так, Марк, разреши тебя поправить. У нас преувеличенное представление о силе взрыва новых. Да, катастрофа чудовищная, да, вздувается целое солнце, да, из него вырывается газовая струя в сотню земных масс, огненный Юпитер рождается. Но ведь космос так обширен. Юпитер родится и рассеется. До упомянутой "планетенки" дойдет одна десятимиллионная доля земной массы - всего лишь огненная туча. Да, она опалит и оплавит горные породы, вскипятит метровый слой воды в океане. Но камбалы на дне, если там есть камбалы, даже не узнают о катаклизме. Для них водичка станет чуть-чуть потеплее. Даже в глубокой пещере можно будет спастись, если замуровать ее наглухо.