Хотя многие ее коллеги презрительно говорили о судьбе и предопределенности, Анна никогда не была против некой высшей справедливости. И ей приятно было думать, что они сражаются на одной стороне.
========== 31. пасть ==========
Комментарий к 31. пасть
Ура, последняя часть, новогодняя и очень вампирская.
Всех с наступающим!
Анна и сама не заметила, как вдруг упала, споткнувшись. Она бежала изо всех сил… Где-то позади вихрился снег, и в нем Анна пыталась рассмотреть мрачную фигуру ее преследователя. Гнался за ней такой же вампир, а не какой-нибудь неискушенный охотник за нечистью, а потому ее душил страх.
Вскочив рывком, Анна вновь побежала, часто оглядываясь, пусть и понимала, что это сильно ее задерживает. Выл ветер на улочках небольшого немецкого городка, и Анне в его заунывном звучании чудились какие-то жуткие слова… И впрямь — один голос отделился, звал, влек ее к себе, и Анна даже замедлилась, а потом вдруг поняла, что ее поймали, как обыкновенно вампиры заманивают к себе жертв голосом.
Она всхлипнула — в лицо, неживое, мертвое, летел крупный снег и залеплял и глаза, и рот, и нос… Уже не соображала Анна, с какой стороны ее враг, то ли бежит позади, то ли крадется откуда-то сбоку, да и один ли он или их сотни, тысячи?
— Стой, дитя, я помогу тебе, я избавлю тебя от этого ужаса, — шепотом пронесся голос. — Тебя ждет воскрешение…
Анна стиснула зубы. Это вдруг помогло ей собраться. Она вспоминала странные слухи, рассказы о телах, которые находили мертвыми — мертвыми давным-давно, веками! Вампир, охотящийся на вампиров, как говорили среди нечисти в подполье, поначалу казался Анне какой-то странной байкой, невесть зачем появившейся, но это была правда, истинная правда!
Она бы никогда не подумала, что снова будет до ужаса бояться вампирской пасти, острых клыков, которые вонзятся в ее тонкую кожу. Ведь был способ выпить такого же вампира, хотя густая мертвая кровь его была безвкусной и бесполезной. Того, кто гнался за ней, это ничуть не отвращало, он в почти религиозной убежденности завывал что-то о прощении и воскресении, о том, что ее душа еще может спастись.
Может, напади он на нее на сотню лет раньше, Анна и поддалась бы, попросила бы избавить от мучений, но сейчас она не собиралась сдаваться. Она не чувствовала усталости или боли, поэтому могла бегать от жуткого существа хоть целую ночь, дожидаясь, пока выглянет яркое декабрьское солнце и обожжет безумного убийцу. Но удача вдруг улыбнулась ей: взметнулась метель, окончательно скрывая Анну, она юркнула в какой-то проулок и понеслась дальше, не разбирая дороги, пока не долетела до городской стены и не перемахнула через нее диким прыжком, на который она и сама не знала, что была способна. Лишь тогда Анна обернулась, пытаясь выяснить, насколько оторвалась от преследователя.
Но он потерял ее окончательно в круговерти метели, и Анна, не теряя времени, поспешила прочь по заснеженной пустой дороге.
***
Анна отпила кофе и посмотрела на закрытую льдом Неву. К Новому году реку тоже украсили: рассыпали магические искры, которые теперь блестели, переливаясь, вмерзшие в лед. Зажигались они по вечерам, расцвечивая Петербург, как на дивной открытке, и Анне очень нравилось любоваться этой подсветкой с моста.
Вокруг неслась пестрая круговерть людей и нелюдей, готовящихся к последней ночи в этом году: тащили подарки, украшения, еду для праздничного стола, просто неслись куда-то с испуганными лицами, будто от того, успеют ли они, зависела их жизнь. Анна наблюдала за ними с теплой улыбкой, хотя сама никуда не бежала. Предновогодняя суета напала на город, как и всегда, неожиданно. Служащие Инквизиции заметили ее в меньшей мере, потому что пока все их умы занимало сложное расследование: кто-то убивал вампиров самым противоестественным образом — выпивая их кровь. Попались охотнику несколько не слишком умелых новообращенных; все древние Высшие держались вместе, да и были куда ловчее, чем те, кто стал вампиром после Исхода и не знал, каково это — вечно убегать и выживать.
Разумеется, Анна сразу же узнала почерк.
Она отхлебнула еще кофе, выбросила пустой стаканчик в мусорку и пошла вдоль дороги, прижимаясь боком к ограждениям моста, когда заметила потянувшуюся за ней мрачную тень. Тут же уловила легкий запах крови, какой овевал многих вампиров, не важно, чем они питались. Дразнящий, железный, он едва не заставил Анну ускорить шаг. Но она степенно прошла чуть дальше, до фонаря, и там замедлила шаг, резко обернулась, чтобы у преследователя ее не было ни шанса побежать и скрыться.
Его обратили уже стариком — и потому он казался немного безумнее, седой и растрепанный. Красные глаза светились не как праздничные огни вокруг, а мрачно и опасно. Анна даже на мгновение забыла, что хотела сказать…
— Я тебя знаю, дитя, — прошипел старый вампир. — Все еще живешь, приносишь страдания в этот мир… Все мы грешники, но ничего, я все-таки нашел тебя, я дам тебе свободу…
Чувствуя, что руки понемногу перестают ее слушаться, Анна быстро коснулась амулета, что подвеской был на ее браслете. Сверху мелькнуло, раздался закладывающий уши визг — это пронеслась на метле Тина, заложив крутой вираж, и швырнула под ноги вампиру связку оглушающих амулетов. Прохожие закричали, кто-то рухнул в снег на обочине, закрывая голову руками.
Но магии не оказалось достаточно, чтобы оглушить древнего вампира. Помотав головой, он двинулся ко все еще обездвиженной Анне, которая могла лишь яростно скалиться. Сверкнула вспышка телепорта, навстречу охотнику вывалился встрепанный Влад. С нелюдской силой перехватил занесенную руку, отбросил вампира назад, а когда тот, рассвирепев, хотел кинуться с новыми силами, вдруг запнулся… Ноги его обвила серебряная цепь, сковывая, и Ян, стоявший рядом с Анной, резко дернул вампира на себя, чтобы он пал прямо к их ногам.
Совладав с собой, Анна выхватила наручники и быстро застегнула их на руках убийцы. Частицы серебра в сплаве тоже были, поэтому лицо его жутко исказилось, когда он осознал, что эти оковы не сможет разорвать.
— Вы обвиняетесь в серийных убийствах и причинении тяжкого телесного вреда, — отчеканила Анна. И не без удовольствия добавила: — Как видите, с грехами мы теперь сами в Инквизиции справляемся.
Тина спустилась, переминалась на тротуаре, срочно вызванивая им машину, чтобы отвезти арестованного, а когда та подъехала, Анна различила на водительском сидении немного усталого Сашу Ивлина. Запихнув вампира, ослабшего из-за серебра, внутрь, Тина решила ехать с ними, но Ян строго придержал ее:
— Будь очень осторожна…
— Так точно, товарищ майор! — козырнула она. — Если будет плохо себя вести, засуну в пасть метлу.
Только тут Анна заметила, что вместо обычных прутьев у Тины на метелке приделаны новогодние еловые ветки. Помахав им на прощание, ведьмочка сунулась на соседнее с Сашей сидение — и так они уехали, пропав в веренице машин. Ян успел закурить, а Влад метался по проспекту, убеждая народ, что ничего страшного не произошло, и даже отряхивал от снега тех, кто решил в него закопаться при налете ведьмочки.
— Ну что, думаю, мы заслужили самый лучший новогодний корпоратив! — радостно заявил Влад, хлопнув Анну по плечу, словно решил заодно сбить снег и с нее.
— А ты, я посмотрю, все-таки хлебнул глинтвейна перед выходом, — беззлобно заворчал Ян. — Но этот ужасный человек прав, нас уже давно ждут. Ань, пойдем, а? Холодновато тут.
— Ой, точно, — спохватилась Анна. — Идемте, конечно!
До Садовой тут было недалеко, так что она не упустила шанс прогуляться по украшенным улицам и послушать безумные байки, которые травил Влад — с меткими дополнениями Яна.
И она точно чувствовала себя на своем месте.