Драко кивнул.
- Ты действительно хочешь запомнить меня так?
Блондин снова кивнул.
После этого Регулус полностью оделся при помощи заклинания, положил палочку Малфоя на его мантию, бросил горсть дымолетного порошка в пламя и исчез.
Как только он ушел, покрывало перестало удерживать Драко, и юноша со стоном перевернулся на бок. Лестрандж мгновенно оказался рядом со стаканом воды в руке. Он помог парню привстать и выпить его содержимое маленькими глотками. Блондин протянул руку в сторону своей палочки, но на полпути она со стуком упала на пол.
Лестрандж взял со столика собственную палочку и очистил Драко, похоже, более приятным заклинанием, чем то, что применил к нему самому Блэк. Малфой перевернулся на спину, прикрыв глаза ладонью, когда Лестрандж принялся приводить в порядок его одежду.
Наконец Драко спросил:
- Так всегда?
Лестрандж вздрогнул, уронив рубашку Драко на пол.
- Полагаю, да. Обычно я не присутствую в комнате во время вашего совокупления, знаешь ли.
- Я не помню.
Лестрандж сложил одежду в аккуратную стопку и положил ее на кровать рядом с Драко.
- Обычно я вижу тебя только после. Иногда - я делаю выводы по твоим отметинам и ранам - все намного хуже. Вот почему он обычно хочет, чтобы ты ничего не помнил.
Драко сел на кровати и начал натягивать на себя одежду.
- Все равно это до сих пор не имеет смысла. Я имею в виду, почему он непременно хочет, чтобы я забывал это. Он всегда причинял мне боль, пока был здесь. - Юноша нахмурился, заметив, что носки разные, но все равно надел их. - Вы знали, что он переспал с Уиттингтон, просто для того, чтобы сделать мне больно?
- Драко…
Малфой надел брюки и затем начал заправлять в них рубашку.
- Не учитывая того, что мои воспоминания были изменены, я же позволял ему делать мне намного, намного больнее.
- Потому что ты любишь его, - сказал Лестрандж почти неслышно.
Драко поднял на него взгляд, его серебряные глаза сверкали в свете пламени.
- Он был первым человеком, который хоть немного озаботился тем, чтобы дать мне то, в чем я нуждался.
Лестрандж протянул Драко его палочку.
- Но он ли единственный?
Драко вырвал у него палочку и спрятал ее во внутренний карман.
- Это не твое дело.
Лестрандж вздохнул.
- Не забывай про директора.
Драко сделал несколько шагов по направлению к выходу, и Гарри поспешно отступил от двери.
- Да, старина Финеас. Если бы он знал, насколько невосприимчивым к лечению и зельям окажется Редж, что бы он сделал? Я знаю. Я знаю. - Малфой вышел через дверь и сел в одно из старинных кресел, оперевшись локтями на колени. - К тому же, не то, чтобы у директора было в привычке читать мои мысли, - но, не договорив, Драко вдруг резко выпрямился.
- Что случилось? - спросил Лестрандж, заходя в комнату.
- Ничего. Я просто понял… Ничего. - Малфой встал.
- Если ты передумал, я охотно наложу чары сам, - предложил Лестрандж.
Драко помотал головой.
- Нет, пожалуй, я пойду. Лучше я буду помнить это.
- Очень хорошо, - проговорил Лестрандж, и направился к двери, выходящей в коридор. Он вытащил палочку, затем сказал: - Хм. Думаю, лучше будет, если именно ты снимешь заклинание спокойствия, Драко.
- Хорошо. - Драко вытащил свою палочку, убрал с двери свою защиту и затем потянулся к ручке.
- Прости, Драко, - сказал Лестрандж. - Обливиате экскульпо мемориа коммутато* .
Драко открыл дверь, вышел, и она закрылась за ним со щелчком. Лестрандж убедился, что он ушел, затем пересек комнату и спрыгнул по ступенькам в спальню.
Гарри проследовал за ним, но остановился в дверном проеме. Он вытащил свою палочку и затем стянул с себя плащ.
- Извините, профессор, - обратился он самым вежливым голосом, каким только мог, потому что его всего просто трясло от ярости, - но я считаю, что нам нужно поговорить.
_____________
* (п/п Oblivisci - забывать; exculpere - вырезать, стирать; memoria - память; commutare - изменять, перемещать.
Глава 16.
Вздрогнув, Лестрандж оторвал взгляд от постели, которую уже принялся перестилать.
- Здравствуй, Гарри, - сказал он с нарочитой бодростью в голосе. - Э, заскочил на чашечку чая, да?
- Пожалуйста, профессор… - Гарри понял, что краснеет, хотя, по идее, он был здесь единственным, кто имел право предъявлять претензии. - Все это время я находился здесь. Я все видел.
Лестрандж сделал глубокий вдох и постарался успокоиться. Простыни собрались складками вокруг его ног.